|
Огонь в крови
| |
| Black_Templar | Дата: Четверг, 29.11.2012, 03:18 | Сообщение # 1 |
 Великий Магистр
Группа: Администраторы
Сообщений: 222
Статус: Offline
| ПРОЛОГ
Демон уселся на громадный трон из черного камня, по которому, словно вены, шли горящие красным огнем линии. Вокруг скалистого острова, где он сейчас находился, с треском и грохотом сталкиваясь друг с другом, теснились парящие в черной пустоте каменные глыбы, охваченные ярким пламенем.
Модеус щелкнул когтистыми пальцами и, вглядываясь во мрак, раздраженно покачал большой головой с бараньими рогами. Куда же подевался Фауст? Младший демон должен был появиться с минуты на минуту с донесением для своего повелителя, но его все не было. Больше всего на свете Модеус ненавидел ждать. Он и так томился целыми тысячелетиями в этом мире страха и отчаянья, именуемом Адом. Сейчас, когда его освобождение было не за горами, великий демон стал особенно нетерпелив. Вырваться из Ада в мир смертных – это заветная мечта любого демона, ведь только там можно отыскать такое количество сладких людских душ, питающих темную сущность адских тварей. И если младшего демона может призвать любой мало-мальски искусный маг, то старшие демоны, вроде Модеуса, вынуждены томиться в Аду тысячелетиями, выжидая удачную возможность. Младшим демонам значительно легче просочиться сквозь Завесу, нежели более могущественным порождениям тьмы, но в то же время они зачастую становятся рабами смертных, использующих их для своих грязных делишек. Удержать обычных демонов при помощи магии и оберегов гораздо легче, нежели более могущественных чудовищ. Да и сами они обычно не против того, чтобы смертные маги им командовали. Пока у них есть возможность питаться душами смертных, они будут выполнять любую грязную работенку.
А вот демоны более высокого ранга мало того, что лишены возможности просочиться сквозь завесу самостоятельно, так еще и мало какой маг рискнет вызвать одного из них. Удержать под своим контролем такое существо почти невозможно. Призыв такого монстра грозит по-настоящему катастрофическими последствиями. Впрочем, даже несмотря на это, Модеус все же смог ухватить удачу за хвост. Амбициозный смертный маг по имени Аластор предоставил ему шанс освободиться. Они, - человек и демон, - заключили сделку. Долгожданная свобода в обмен на магическую силу. Стандартный договор, скрепленный кровью. Да только Аластор не обычный захудалый чародей, стремящийся к могуществу.
Демон прекрасно знал, какой силой обладает этот человек. Модеусу довелось видеть многих фанатичных демонопоклонников, но все они были всего лишь глупцами, думающими, что сделки с демонами помогут им возвыситься над остальным смертным стадом. Аластор же был другим. Модеус сразу почувствовал силу, которой обладает маг. А еще этот человек точно знал, чего хотел, знал, что именно может дать ему Модеус, знал, на каких условиях заключать сделку. Аластором двигала не банальная жажда власти, которую тот мог получить, освободив Модеуса. Нет, у него были иные мотивы, о которых не знал даже великий демон. Он так и не смог прочесть мысли мага, но слышал решимость в его голосе, улавливал всю жесткость и холодный расчет в каждом действии этого человека. Аластор осознавал весь риск, заключенный в сделке с демоном, но не боялся рискнуть.
И это нравилось Модеусу.
Аластор был единственным человеком, заслужившим уважение этого высокомерного адского создания. Когда он говорил о том, что приложит все усилия для освобождения демона, Модеус ему верил. Ах, как же, должно быть, завидуют другие старшие демоны, прозябающие в своих бесплодных владениях! Одна лишь мысль о том, как его братья скрипят зубами от злобы и зависти грела черное сердце монстра. Еще приятнее эти мысли станут тогда, когда Модеус войдет в жалкий мирок ничтожных смертных и искупается в их крови, пожирая души и накапливая за счет них силу.
Демон оскалил кривые желтые зубы в кровожадной усмешке, предвкушая, как будет терзать мягкую плоть своих жертв, ворвавшись в мир смертных, после чего снова принялся вглядываться вдаль, пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте, пока, наконец, его красные глаза без зрачков не остановились на черном силуэте человекоподобного создания. Существо походило на непропорциональную человеческую фигуру с очень длинными руками и ногами, и было настолько черным, что выделялось даже на фоне окружающей тьмы. Без сомнения, это был младший демон. Во владениях Модеуса, в девятом круге Ада, все младшие выглядели именно так. В этом краю тьмы и пустоты раскрывалась их истинная суть, ведь на самом деле они были не чистокровными обитателями Ада, а всего лишь преобразованными душами смертных, оскверненными темной силой, пропитывающей каждый уголок этого мира, и под ее влиянием обратившимися в более слабые подобия истинных демонов.
- Фауст? – проревел Модеус.
- Да, мой повелитель, – ответило черное существо, похожее на тень. Впрочем, как тень оно выглядело только в этом круге ада. На самом же деле Фауст имел другой, куда более жуткий облик. Он был кем-то вроде соглядатая Модеуса и сообщал ему о делах в мире смертных и других кругах Ада, так как мог спокойно перемещаться между ними.
- Ну что, Аластор заполучил кристаллы? – зарычал Модеус.
- Да мой повелитель, он нашел их, но…
- Но…? – заинтригованно рыкнул старший демон и из его зубастой пасти вышло облачко зловонного пара, отчетливо выделяющегося на фоне черной пустоты.
- …но не все, – закончил Фауст.
Пылающие злобой красные глаза Модеуса превратились в узкие щелочки, на мгновение вспыхнув ярче, чем прежде. Жгучий, острый как бритва взгляд впился в младшего демона.
- Но остался всего один кристалл, – сообщил Фауст. – Вам осталось недолго ждать, мой повелитель. По сравнению с веками заточения, оставшееся время пролетит незаметно.
Модеус продемонстрировал свои острые треугольные зубы в жуткой улыбке. Из его могучей груди вырвался зловещий, но не громкий смех, больше похожий на прерывистое рычание дикого животного, охваченного жаждой крови.
Действительно, ждать осталось совсем недолго, особенно если сравнивать со всеми минувшими веками. Еще немного и Модеус наконец-то сможет ощутить сладкую кровь смертных на языке, а мысли об этом скрасят столь мучительное ожидание.
***
Он был поражен тем, с какой легкостью тонкое лезвие кинжала пронзило плоть. По клинку побежали алые потоки, хлынули на рукоятку оружия и залили руку. По коже побежали густые алые капли, легонько щекоча ее. Раньше он и представить не мог, что кровь на самом деле такая теплая. Однако сейчас он чувствовал, как она льется на его руку, крепко стиснувшую рукоять холодного клинка, и ему подумалось, что прикосновение этих рубиновых потоков такое приятное, словно бы это была чистейшая теплая вода. А с другой стороны его охватило какое-то отвращение, по спине пробежала дрожь, а к горлу подкрался комок, захотелось смыть с себя этот алый сок. Пальцы отпустили рукоять кинжала, а сам убийца отпрянул назад, мало что соображая, пытаясь стереть с рук кровь, но только еще больше размазывая ее по ладоням.
Маг повернулся к ученику и его глаза расширились – предателем оказался человек, которого он почти десять лет воспитывал как родного сына.
Невысокий прыщавый паренек, одетый в простую поношенную одежду отшатнулся еще дальше – смертельно раненный человек по-прежнему стоял на ногах.
- Почему? – прохрипел он и упал на землю. – Почему?
Убийцу трясло как в лихорадке. Он только сейчас осознал, что лишил жизни собственного учителя, единственного человека, который о нем заботился. И ради чего? Ради богатства, власти и могущества, обещанных не внушающими доверия колдунами.
- Почему? – вновь повторил маг и в этот раз из его рта кроме слов вырвался поток крови. Она испачкала длинную седую бороду и белоснежную мантию чародея.
- Ты действительно хочешь знать это? – раздался холодный голос, в котором прозвучали стальные нотки.
Прыщавый паренек поднял глаза и увидел человека лет пятидесяти с аккуратно подстриженными и уложенными седыми волосами, облаченного в белую мантию, расписанную замысловатыми черными узорами. Вообще, Аластор только внешне тянул на пятьдесят лет. На деле же ему было уже за сотню. Он был очень могущественным магом и смог замедлить процесс старения. Истинный его возраст можно было угадать, только внимательно вглядевшись в его мудрые, но, тем не менее, холодные и безжизненные глаза.
Аластор подошел к поверженному магу, склонился над ним, схватил за ворот мантии и притянул к себе, посмотрел в угасающие глаза.
- Ну, каково это, Морк? – произнес Аластор. Говорил он тихо и от того его голос звучал еще более зловеще и загадочно. – Каково чувствовать, как жизнь покидает тебя вместе с каждой каплей крови? Готов поспорить, очень неприятно. Знаешь, а ведь то же самое, что испытываешь сейчас ты, чувствовали те, кого ты обрек на гибель, старый “друг”.
Морк не ответил, только крепко стиснул покрасневшие от крови зубы.
- Жаль конечно, что пришлось убить тебя руками твоего ученика, – продолжал Аластор. – На самом деле, я хотел лично покончить с тобой, но потом решил перестраховаться. Да и не достоин такой ублюдок как ты смерти в честном поединке. Ну да ладно, перейдем к делу. Пока ты еще не умер, я хотел бы кое-что узнать у тебя, Морк. Скажи мне, где кристалл?
Смертельно раненный маг только тихо зашипел в ответ, выпучив глаза от боли. Аластор схватил его свободной рукой за волосы, с силой отдернул голову Морка назад, глядя ему прямо в глаза.
- Не заставляй меня спрашивать дважды, мразь, – процедил он. – Я могу сделать последние минуты твоей жизни невыносимыми. Я могу превратить твою кровь в пламя, и оно будет сжигать тебя изнутри. С удовольствием посмотрю на твои мучения, особенно когда у тебя внутренности начнет припекать. Если хочешь этого избежать, то лучше говори, где кристалл.
- Я… надежно спрятал… - прохрипел умирающий чародей. – Тебе… не найти…
После этих слов Морк вздрогнул, выплюнул кровь, прямо на белоснежную мантию Аластора, напружинился и замер.
- Проклятье… - прошипел Аластор.
Маг отпустил мертвого Морка, выпрямился и поглядел на убийцу. Взгляд этот не предвещал ничего хорошего.
- Ты сделал свое дело, Тилль, – сказал он. – Ты мне больше не нужен. Пришла пора последовать за своим учителем, которому ты предательски вогнал кинжал в спину. Надеюсь, что вы вновь воссоединитесь на том свете.
Паренек сильно побледнел, прыщи неприятно выделились на побелевшей физиономии. Глаза его расширились от ужаса, а рот приоткрылся в безмолвном протесте.
Именно что в безмолвном.
Он просто не успел ничего сказать. Аластор выбросил в его сторону правую руку, выкрикнул заклинание. Вырвавшиеся из его пальцев молнии насквозь прошили грудь бедняги. Кровь потоками хлынула из страшных ран.
Истекающий кровью, дергающийся в предсмертной агонии бедняга рухнул на промерзлую землю, хрипя так, что от этого звука мурашки бежали по коже. Под ним быстро образовалась темная лужа, а изо рта Тилля стекали алые струйки, смешавшись с тягучей слюной.
Не обращая внимания на тела, Аластор развернулся и двинулся через мрачный промерзший лес, вслушиваясь в насмешливое карканье ворон.
- Остался всего один кристалл, – бормотал он. – Всего один. Я обязательно найду его. Этот ублюдок думал, что хорошо спрятал его. Но от меня нельзя что-либо спрятать. Я найду его. Даже если для этого мне придется вырезать население всего мира.
|
| |
| |
| Black_Templar | Дата: Четверг, 29.11.2012, 03:20 | Сообщение # 2 |
|
Великий Магистр
Группа: Администраторы
Сообщений: 222
Статус: Offline
| Глава 1
Надвигался вечер, лавки торговцев уже закрылись, а улочки пустели. Было довольно холодно, но на эльфе была легкая одежда, которая от холода вряд ли защитила бы. Одет он был в расстегнутую кожаную куртку поверх белоснежной рубахи. Он носил простые, но чистые и качественные черные брюки, на ногах темные башмаки. На поясе у него был ремень с большой серебряной пряжкой, на которой изображены три языка пламени. На шее эльфа на серебряной цепочке висел круглый медальон с изображенным на нем мечом, одна половина которого была окрашена в белый, другая - в красный цвет. Под мышкой он нес сверток, длиной около пяти футов, завернутый в плотную сероватую ткань и наспех перемотанный грубым шнурком.
Эльфа звали Дэньел Тарн. Как и у всех представителей старшего народа, у него были длинноватые уши, аккуратно заостренные кверху и несколько растрепанные огненно-рыжие волосы. Он был невысок, строен, грациозен и очень молод по меркам своей расы. Внешне ему можно было дать не более семнадцати лет отроду. Черты лица утонченные, аккуратные, очень красивые, глаза большие и выразительные, яркого зеленого цвета, почти светящиеся.
Дэньел был из расы огненных эльфов. У всех его сородичей был рыжий цвет волос, все они обладали врожденной способностью порождать пламя усилием воли и повелевать огнем. Их обычаи сильно отличались от традиций лесных и высших эльфов. Огненные эльфы выделялись своей вспыльчивостью и воинственностью, являлись бунтарями по своей природе, в свое время их даже боялись не меньше, чем загадочных темных эльфов. Впрочем, их осталось не так уж и много. Можно сказать, что Дэньел принадлежит к вымирающей расе.
Юноша шел по улице спокойно, никуда не торопясь, засунув одну руку в карман куртки, а другой придерживая длинный сверток. В нем не было ничего особенного, и, тем не менее, он обращал на себя внимание редких прохожих и, в особенности, городских стражников, словно ожидающих, когда же он выкинет что-нибудь выходящее за все рамки. В Талограде, как и в любом другом крупном городе, эльфам запрещалось покидать свои огороженные районы. Только в крайнем случае эльфа могли выпустить в город из гетто, а происходило это крайне редко. А Дэньел расхаживал по улице так свободно, словно был титулованной особой. В мире, которым правят люди, а эльфы находятся на правах граждан второго сорта, подобное поведение вызывало у прохожих негодование вперемешку с презрением. Ненависть людей ко всем, кто хоть как-то отличается от них, давно уже стала притчей во языцех.
Юноша остановился у “Тугой мошны” - таверны, которую посещали только состоятельные горожане Талограда. Дэньел постоял несколько мгновений у крыльца, тяжело вздохнул, понимая, что с его скудным финансовым положением он вряд ли сможет отдохнуть от дел и снять комнату в этом заведении. Сытный ужин и мягкая постель в чистой комнате ему просто не по карману. Придется довольствоваться чем-то более дешевым.
Он прошел мимо, дальше, вниз по улочке, завернул в трущобы. Это была самая поганая часть города, но здесь можно было найти дешевое заведение, в котором можно остановиться. Впрочем, существовала вероятность того, что в какой-нибудь захудалой таверне к эльфу начнут задираться местные забияки, и тогда ему пришлось бы защищаться от них. Дэньел часто попадал в подобные переделки. И ни одна из них добром еще не кончилась.
Юноша остановился у маленького заведения, которое называлось “Разбитый Кувшин”. Он постоял немного, улавливая острым слухом голоса, доносящиеся из трактира. Народу было немного.
Дэньел вошел внутрь. Здесь было пустовато: всего четыре человека, не считая толстого трактирщика, стоящего за стойкой и девчонки, которую он тискал и лапал. Эльфу было неприятно созерцать эту картину. Неприятно, потому что девчонке было от силы тринадцать лет. Неприятно, потому что он заметил стоящие в ее глазах слезы. Но сделать он ничего не мог. У него и так было достаточно проблем с законом, не хватало еще рисковать своей шеей из-за одного трактирщика-извращенца.
Другие четыре типа, находящиеся в трактире, были типичными городскими бандитами. Почти все, кроме одного, были одеты в замусоленные рубахи и черные плащи. Все, кроме одного были грязными, небритыми и заросшими. На поясе у каждого в ножнах покоились длинные мечи.
Один бандюга выделялся среди остальных. Он был гол по пояс, лысый, один глаз закрыт повязкой. На поясе у него висел меч, а в ножнах у правого бедра находился длинный кинжал. Видимо, он не боялся того, что его могут арестовать за ношение оружия. В Талограде по указу короля его могли носить только стражники, солдаты и дворяне. Любого другого могли даже казнить за ношение клинка без соответствующего разрешения. Впрочем, адептам плаща и кинжала все равно было нечего терять, так что они без страха таскали на поясах хорошо заточенные клинки или увесистые дубины с гвоздями.
Бандиты сидели за столом, в самом темном углу трактира, пили пиво и о чем-то беседовали между собой. Но на какое-то мгновение они прервали беседу, смерили Дэньела недобрым взглядом.
Эльф решил пока не обращать на них внимания, но, тем не менее, отметил для себя, что стоит быть настороже. Мало ли что может прийти в головы этим типам.
Дэньел подошел к стойке. Трактирщик не обращал на него внимания, продолжал тискать девчонку. Юноша забарабанил пальцами по деревянному покрытию. Толстяк наконец удостоил его взглядом. Очень недовольным взглядом.
- Ну, чего тебе? – спросил хозяин заведения. Голос был неприятный.
- Пива, – ответил Дэньел. Голос его был мелодичен и красив, но в то же время с дерзкими нотками
Трактирщик вздохнул и хлопнул по заду девчонку, отослав ее в комнату за стойкой. После этого взял щербатую глиняную кружку и наполнил ее пивом из стоящей рядом бочки.
- Я ищу комнату на ночь, – сказал Дэньел, отхлебнув из кружки.
- Все комнаты заняты, – грубо ответил трактирщик. - Ищи ночлег в другом месте. К тому же я с эльфами не якшаюсь. Не люблю я вас остроухих. Вы мне должок задолжали. И, кстати, за пиво с тебя двадцать сестариев.
Дэньел поставил кружку на стойку, вперил в трактирщика, холодный взгляд, недобро прищурился.
- Кончай чушь нести, – холодно сказал он. – Какие еще двадцать сестариев? Этой моче разбавленной красная цена пять монет.
- А для тебя двадцать, – процедил хозяин. – Ежели что не нравится, тады проваливай туды, откудова выполз.
Дэньел некоторое время молчал, серьезно глядя на хозяина заведения.
- Хозяин, - голос его был тих и холоден, словно лед, - я тебе зла не желаю.
- А мне-то что?
- Я только попросил пива и комнату на ночь…
- Ты попросил, я тебе ответил. А теперь брысь отседова, шваль ушастая!
Дэньел не шелохнулся, так и продолжил сверлить хозяина заведения взглядом. И если бы одним взором можно было убить, то трактирщик сейчас рухнул бы замертво.
- Я еще раз вежливо попрошу…
- Пасть закрой, кодла ухатая! – раздался голос позади Дэньела. Юноша почувствовал, как ему в спину упирается острие кинжала.
Головорезы столпились позади эльфа, угрожающе держали руки на рукоятях мечей, спрятанных под длинными плащами.
- Выкладывай все деньжата, ушастенький, ежели не хочешь, чтобы я тебя зарезал как порося, – сказал лысый главарь бандитов с завидным хладнокровием. Без сомнения, подобное требование он озвучивал десятки, если не сотни раз.
- Железку убери, – как будто не обратив внимания на слова грабителя произнес Дэньел. – Ты мне куртку испортить можешь.
- Класть я хотел на твою куртку! – прошипел бандит в самое ухо эльфа, обдав того смрадом чеснока и гнилых зубов. – Гони деньги или я тебе кровь пущу!
- Я не хочу драки, - тихо проговорил Дэньел. – Я никому не доставлял неприятностей. Неужели мы не можем разойтись мирно?
- Эй, Кучка, – обратился к главарю один из бандюг. – Кажется, этот парень на грубость нарывается.
Другие бандиты рассмеялись.
Эльфа бесил их смех. Бесила вонь из пасти их главаря. Бесила мерзкая ухмылка на жирной морде трактирщика. Злость закипала в Дэньеле все сильнее.
Главарь бандитов схватил юношу за плечо, резко повернул к себе, выбил у него из рук сверток и тут же заехал тяжелым кулачищем в лицо. Дэньелу сперва почудилось, что ему врезали кувалдой. Боль обожгла все лицо, из глаз невольно хлынули слезы, во рту он почувствовал железный привкус крови.
Заливаясь собственной кровью из разбитого носа, паренек откинулся на стоящую позади него стойку, по ней сполз на пол, встал на четвереньки. На старые доски пола упали густые алые капли.
- Ну что, паскуда, дошло до тебя? – рявкнул главарь бандитов под дружное хихиканье своих дружков и хозяина заведения. – Выкладывай монеты, а то я тебе так смазливую мордашку разрисую, что мать родная не признает!
Дэньел тряхнул головой, пытаясь сбросить пелену с глаз, сжал кулаки, утер кровь, стекающую по лицу. Злость, таившаяся в его душе, достигла точки кипения.
- Нужны монеты? – юноша встал на ноги, слегка пошатываясь, оглушенный тяжелым ударом, сорвал с пояса мешочек, в котором позвякивали монеты. – Так забирай!
Он швырнул их прямо в лицо лысого, да так стремительно, что тот ничего не успел сообразить. В следующий миг головорез увидел, как к нему что-то стремительно приближается. Тупо моргнул, получил сильный удар локтем в морду. Крепко стиснутые зубы треснули, посыпались изо рта, нос хрустнул и из него полилась кровь. Бугай начал заваливаться назад, тут же отхватил удар ногой под ребра, отлетел назад, повалившись на своего дружка, и оба рухнули на пол, как два мешка с картошкой.
Трактирщик заорал что-то невнятное, двое других головорезов выхватили оружие. Дэньел в этот момент быстро припал вниз и перекатился туда, куда отлетел выбитый из его рук сверток, схватил его, быстро размотал шнурок, сбросил ткань.
Сверкнула синяя молния. Из не запаянных с одной стороны кожаных ножен вылетел острейший четырехфутовый клинок небесного цвета, уставился острием в сторону одного из бандитов. Тот мгновенно побелел как полотно, завидев это прекрасное оружие. Даже самый оборванный бродяга знал, что нет в мире оружия опасней, чем то, что выковано в тайных кузнях Оргристага из особого материала, в народе известного как небесная сталь. Меч эльфа как раз был из небесной стали.
- Предлагаю закончить на этом, - процедил Дэньел, обращаясь к соперникам.
- Сукин кот, я тебя подвешу на твоих же кишках! – рявкнул в ответ главарь бандитов, подымаясь на ноги и хватаясь за меч. – Мужики, бей его!
Дэньел скривился и сплюнул себе под ноги, отбросил в сторону ножны и взялся за свой легкий как перышко меч двумя руками. Что ж, эти ребята сами напросились.
Первый бандит бросился в атаку, получил удар в шею под ухом, оступился, начал падать. В падении он схватился за ближайший стол, стараясь удержать равновесие. Длинный прямой клинок небесно-голубого цвета в мгновение ока отсек ему запястье. Бедняга упал ничком, опрокинув за собой стол, начал кричать от ужаса. Он впервые видел собственную кровь в таком количестве.
Юноша черной тенью пронесся мимо остальных противников, ловко перемахнул через стоящий у него на пути стол. Двое бандитов кинулись за ним, налетели с двух сторон, атакуя коротко и быстро, думая, что Дэньел сможет парировать лишь одну атаку, в то время как вторая станет для него смертельной. Но они заблуждались. Эльф действительно отбил одну атаку коротким вращением меча. Второй бандит ударил очень быстро и сильно, сверху, наискось. Дэньел, давно разгадав замысел противников, собрался в пируэте, ускользая от меча и одновременно обходя противника. Он зашел за спину врага, рубанул его крепко, по крестцу. Омерзительный хруст. Кровь брызнула на пол, ближайшие столы и стулья. По трактиру пронесся оглушительный вой боли, грохот падающего тела.
Оставшийся противник задрожал от страха, от страха проклиная все на свете. Несчастному казалось, что дрожит земля, но это дрожали его собственные колени. Он уже понимал, что обречен, потому даже не пытался защититься от рассекающего воздух меча. Лезвие с отвратным хрустом вошло в ключицу. Ноги бандита сложились, словно складные ножики. Он упал на забрызганный кровью пол, содрогаясь в предсмертной агонии.
Оставался только главарь. Быстро оценив обстановку, он понял, что выбрал себе не ту жертву, поспешил к выходу. Но Дэньел его заметил, бросился наперерез, и вот уже стоял у него на пути. Лысый на мгновение замер, тупо глядя на рыжеволосого юнца, который с такой легкостью перебил его людей, на его блестящей макушке выступили крупные капли пота.
Бандит закричал, сделал отчаянный выпад, который оказался сразу же парирован, не успел опомниться, как тут же был ослеплен яркой синей вспышкой, почувствовал, как единственный глаз пронзила жуткая боль, лицо будто обдало пламенем, а зрение заволокла непроницаемая тьма. Он завыл, упал на колени, закрывая располосованное острейшим клинком лицо руками. Единственный его глаз был рассечен и теперь вытекал из глазницы вместе с кровью.
Молодой воин спокойно прошел мимо поверженного противника, коротко и быстро взмахнул мечом, стряхивая с него яркие капельки, перешагнул через баюкающего обрубок руки бандита, подобрал с пола свои ножны.
- Я не хотел этого, – только и сказал он, спрятав клинок и перекинув перевязь с ножнами через плечо. – Только хотел выпить пива и отдохнуть…
Юноша поглядел в сторону трактирщика, но того, как оказалось, не было на месте. Дэньел посмотрел на входную дверь. Она была распахнута настежь. Эльф мысленно выругался. Мерзавец сбежал! Да как он вообще смог проскочить мимо дерущихся? Скорее всего, Дэньел просто не обратил на толстяка внимания в пылу схватки, вот он и улизнул. А это ничего хорошего не предвещало. Если этот тип позовет стражу, то Дэньелу будет худо. Надо сматываться как можно быстрее.
И едва юноша об этом подумал, как тут же услышал снаружи чей-то топот, грохот брони, бряцанье оружия. Вот холера! Оказывается, ублюдок все-таки успел доложить страже!
В таверну ворвались шестеро стражников. Все они были хорошо вооружены, оружие и доспехи блестели в неярком свете каганцев. Дэньел тихо процедил ругательство. Это не какие-то там немытые бродяги с мечами, а настоящие воины. Схватка с ними может повернуться плохо…
Стражники, едва войдя в заведение, были поражены, увидев здесь настоящую бойню. Пол и стены были забрызганы кровью, столы и стулья опрокинуты. В центре зала, сгорбившись, на коленях стоял главарь бандитов, зажимая окровавленными руками лицо, чуть поодаль, в большой темной луже, лежал другой несчастный, бледный, как мертвец, прижимая к груди обрубок руки, из которого била красная струйка. Рядом со стойкой на спине распластался еще один, с разрубленной ключицей, а рядом с ним, лицом вниз, лежал другой труп с ужасно рассеченной спиной. Стражникам, конечно, всякое приходилось видеть, но картину подобного побоища в трактире они еще ни разу не видели. Жуткое зрелище поражало своей жестокостью.
- Он! – взвизгнул протиснувшийся мимо стражников трактирщик, тыча пальцем в Дэньела. – Этот поганец все устроил! Разгромил мою таверну, сукин сын!
Юноша глянул на толстяка с нескрываемой ненавистью. Попался бы он ему без стражников. Дэньел тогда припомнил бы ему все, от его грубого поведения, до малолетки, которую этот ублюдок лапал своими потными ладонями.
- Брось меч! – рявкнул один из стражников, тыча в сторону эльфа алебардой. – Брось, сучье племя!
В это время другой стражник, обходя перевернутый стол, пытался зайти юноше сбоку, держа оружие наготове.
- Я сказал, оружие брось, мудило! – вновь крикнул стражник.
Дэньел, стиснув зубы, сбросил с плеча перевязь, кинул свой великолепный клинок к ногам стража. Тут же двое других схватили эльфа под руки, согнули его в три погибели и поволокли к выходу, сыпля трехэтажной бранью. Последнее, что сделал Дэньел перед тем, как его выволокли из таверны, бросил на трактирщика такой пропитанный злобой взгляд, что тот сразу понял, насколько близка была его смерть.
|
| |
| |
| Black_Templar | Дата: Четверг, 29.11.2012, 03:21 | Сообщение # 3 |
|
Великий Магистр
Группа: Администраторы
Сообщений: 222
Статус: Offline
| ***
Когда он очнулся, в нос сразу же ударил неприятный запах… Хотя нет, не запах, а настоящая вонь. Вонь мочи и гнили. Дэньел с трудом разлепил тяжелые веки, по глазам резанул свет коптящего в железном захвате факела. Он был неярким, но сейчас казался молодому эльфу ослепительным.
Голова гудела. Дэньел попытался собраться с мыслями и вспомнить последние события. Он помнил драку в таверне, помнил, как потом прибежали стражники, схватили его и уволокли в темницу. Потом его долго избивали, пороли по спине плетью с крючками. Дэньел выдержал пять чудовищных ударов, каждый из которых разрывал плоть, крючки выдирали со спины кусочки мяса. После пяти ударов эльф потерял сознание. Он не знал, долго ли его еще пороли, да и знать не хотел. Спина и так вся полыхала от боли. Он чувствовал, как по коже ползут теплые струйки крови, неприятно щекоча ее.
Поморщился от боли, моргнул, сбрасывая с глаз мутную пелену, осмотрелся. Дэньел понял, что висит, прикованный руками к цепям, свисающим с потолка. Видел тень решетки, за которой находилась маленькая комнатушка с одной койкой и небольшим деревянным столом. На койке блаженно храпел стражник, лежа прямо в доспехах, алебарду свою бросив на пол. Двое других сидели за столом и играли в кости, о чем-то переговариваясь и посмеиваясь. Дэньел в их беседу не вслушивался.
Эльф посмотрел на сковывающие его цепи, едва слышно выругался. Будь это веревки, он бы их пережег при помощи своих врожденных способностей, но на то, чтобы расплавить цепи, сил у него не хватит. Что ж, остается только покорно ждать своей участи.
Невольно Дэньел вклинился в беседу стражников.
- Давай, бросай еще, - говорил один.
- С чего бы ради? – возмутился его партнер по игре.
- Кости не прокатились, так что давай перебрасывай, тудыть тебя в качель!
- Ты что, намекаешь на то, что я мухлюю? Ах ты ж сукин сын! Если играть не умеешь, то нечего с больной головы на здоровую валить!
- Я тебе все свое жалованье проиграл и ни монеты не выиграл, а так не бывает!
- У тебя просто руки из жопы растут, Норик! Не умеешь играть, так не играй, мудак мутный!
- Ты что, козлина, по зубам хочешь?!
Спящий стражник перестал храпеть и медленно сел, потирая глаза.
- Вот, зараза! – процедил он. – Спать не даете, сукины дети!
- Сам ты сын, к тому же сучий! – парировал Норик. – Едрись ты в рот прогибом, собака! Ежели хочешь дрыхнуть, то дуй домой, к мамочке, с которой ты до сих пор живешь!
- Ты мою маму не трогай, сучара, а то я тебе, как пить дать, поганый рот заткну!
- А вот знаешь, Зев, твоя маманя как-то не против, что я ее трогаю за всякое!
Зев сорвался с места, налетел на Норика и двинул ему кулаком в челюсть, оба повалились на стол. Стол жалобно треснул и деревянные ножки подломились, столешница обрушилась на пол вместе с вцепившимися друг другу в глотку стражниками. Их товарищ, чудом не попавший под яростную атаку Зева, некоторое время ошеломленно стоял на месте, после чего начал разнимать приятелей.
- Ну-ка цыц! – рыкнул он. – Хватит вам уже! Воистину, как дети малые!
Ему с трудом удалось оттащить Зева от Норика, после чего последний, слегка пошатываясь, поднялся на ноги, передернул плечами, потирая ладонью левую щеку, на которой заметно выделялся след от кулака в кольчужной перчатке.
- Все, успокойтесь оба, - твердил третий стражник, все еще удерживая Зева. – Вы лучше гляньте, кто проснулся.
Все трое обратили взор на Дэньела. Взгляд молодого эльфа тоже был прикован к стражникам. В полутьме его зеленые глаза казались еще ярче, словно два огромных, светящихся изумруда.
- Очухался, значит, хрен ушастый, - пробурчал Норик и подошел к решетке. Дэньел слышал, как повернулся ключ в замочной скважине, решетчатая дверь со скрипом отворилась.
Стражник вошел в камеру, приблизился к эльфу вплотную, оценивающе его разглядывая.
- Не похож ты на опасного преступника, - тихо проговорил он.
Губы Дэньела дрогнули, изогнувшись в слабой и очень неприятной ухмылке.
- Внешность обманчива.
Стражник фыркнул, после чего размахнулся и ударил юношу кулаком в лицо. Дэньел зашипел от боли, зажмурился, вновь почувствовал вкус крови, услышал, как что-то хрустнуло, выплюнул зуб. Норик ударил изо всех сил, вероятно вымещал свою злость после короткой драки с Зевом. Что ж, утешало хотя бы, что у эльфов вместо утерянных зубов вырастают новые.
- Ну, как тебе? – рассмеялся стражник. – Больно? Не потерял я еще хватку?
Дэньел ухмыльнулся еще паскуднее. С уголка его рта стекла алая капелька, оставляя за собой яркий след.
- Как-то слабовато, если честно, - тихо ответил юноша.
Норик злобно оскалился и ударил эльфа кулаком в живот. Дэньел выгнулся, воздух вышел у него из легких, и он закашлялся, тщетно пытаясь вздохнуть.
- Смотри не прибей его там, Норик, - бросил один из приятелей стражника.
- А за что хоть этого прохиндея сюдыть бросили, а, Гезек? – поинтересовался Зев.
- Да в рыгаловке какой-то бардак устроил, - ответил Гезек, скрестив руки на груди. – Ввязался в драку с каким-то сбродом, таким же, как он сам, мать его так…
- Ну и? – не унимался Зев.
- Ну и отправил двоих к лекарю, а двоих к предкам, - фыркнул Гезек. – Мы, значится, забегаем в эту ихнюю рыгаловку, а там кровищи… И трупаки лежат, и еще двое на полу корчатся, один без руки кровишкой истекает, а второй все за рожу свою цепляется да воет, аки старая шлюха, когда кончает. А энтот хмырь там, в центре всей этой бойни стоит да глазенками своими гнусными все на нас пялится. А глазенки у него злющие, аки у черта, такой убьет и не заметит. Но сдался сам, супротив не рыпался.
- И уже не рыпнется, - хохотнул Норик, схватив избитого, покрытого кровью и синяками Дэньела за волосы. – Утречком его на эшафот, а там ему палач секиркой-то ы-ы-ых! Кстати, приятели ушастого там тоже будут. Вернее один только, который без зенок остался. Первый-то от потери крови уж в лучший мир отошел, а лысого решили с ушастым за компанию ровно на одну голову укоротить, дабы у других в заднице лишний раз не свербело. А то, поди, навбивают себе в пустую голову, что, дескать, в Завендрии нашей можно по тавернам шляться и друг дружку там убивать, а потом нам нагоняи устраивают, дескать, плохо за порядком следим.
Дэньел с презрением сплюнул под ноги своему мучителю. Да уж, вот оно, правосудие людей. Просто хватают каждого, кого считают виноватым, а потом рубят головы. Без малейшего разбирательства, безо всякой жалости. Как это по-людски…
- Ты чего это тута плюешься, гнида? – зарычал Норик и вновь ударил Дэньела по лицу.
В этот раз юноша не стал терпеть. Он и так слишком долго терпел эти унизительные побои. Он собрался с силами и с размаху пнул обидчика в пах. Удар был такой сильный, что стражник подпрыгнул, вскрикнув и схватившись за промежность, рухнул прямо к ногам эльфа. Дэньел же, не на шутку разозлившись, вновь ударил Норика ногой, но в этот раз уже в лицо, с удовлетворением отметил, как хрустнул нос ублюдка.
- Надо было мне ноги заковать, если намеревался безнаказанно меня избивать, мразь! – зарычал эльф, прижав голову стражника ногой к грязному полу.
Норик ничего не ответил, только выл и хрипел от боли, пускал кровавые слюни. Дэньел прижимал его так сильно, будто хотел вовсе раздавить ему череп. Но тут подоспели Зев и Гезек, обрушили на юношу целый град сильных и болезненных ударов. Дэньелу все же пришлось убрать ногу с лица Норика, а тот в свою очередь, дабы не искушать судьбу, отполз подальше, все еще охая и держась за отбитую промежность.
Дэньел же, получив первый удар от Гезека прямо по голове, едва не вырубился. В глазах потемнело, мир закружился, боли он уже почти не чувствовал, а голоса стражников доносились до него словно издалека. В глубине души он сам удивлялся тому, как ему удалось не потерять сознание и вытерпеть это жестокое избиение. Когда все закончилось, все тело жутко ныло, словно его разорвали на куски и в мгновение ока склеили.
- Ты, мерзкий ублюдок! – прорычал прямо в лицо юноши Гезек. В правой руке стражника Дэньел заметил большой нож, холодно мерцающий в свете факела. – Похоже пришла пора научить тебя хорошим манерам! Вот сейчас вырежу твои дерзкие зенки, по-другому запоешь, скотина!
Гезек прижал холодный нож к щеке эльфа. Острое лезвие порезало кожу, на клинке быстро набухла блестящая капля крови. Дэньел, не мигая, смотрел прямо в глаза стражника. Во взгляде Гезека читался гнев. Похоже, выходка юноши не на шутку взбесила стражников. Норик до сих пор не мог оправиться после двух сильнейших ударов, так и корчился на полу, охая и причитая что-то об отбитом достоинстве, не забывая обрушивать на голову эльфа все новые проклятья.
Внезапно дверь, ведущая к выходу из темницы, распахнулась, в полутемное помещение хлынул слабый свет развешанных в коридоре факелов, а на пороге предстал еще один стражник. Посетитель быстро оценил обстановку, задержал взгляд сперва на Дэньеле, потом на Гезеке, обратил внимание на корчащегося на полу Норика.
- Что тут у вас творится? – удивленно вопросил он.
- Ничего особенного, - резко ответил Гезек, даже не повернувшись к гостю. – Рыжий говнюк решил характер показать, ну так я сейчас быстро из него дерьмо выбью!
- Дык, тут дело такое, - вошедший стражник сдвинул шлем и поскреб затылок, - капитан приказал отвести остроухого в комнату для допросов… Живого…
- Зачем это капитану понадобился этот проходимец?
- Ну дык это не капитану он понадобился. Он только сказал, что, дескать, остроухого хотит видать какой-то странный тип. Мол, важная шишка им заинтересовалась…
Гезек поморщился так, будто проглотил какую-то кислятину, опустил нож и отошел от Дэньела, сочно сплюнул на пол.
- Повезло тебе, чума ушастая, - процедил он сквозь крепко стиснутые зубы. – Ежели б не приказ капитана, я бы тебя проучил… Ну-ка, Зев, кончай балду пинать, помоги снять с этого сучьего сына цепи.
- А ты уверен, что он на нас не набросится?
- Да не набросится, ссыкло! Ты глянь только на него! Он уже полудохлый!
- А, ну раз так…
Стражники освободили Дэньела от оков и юноша обессилено рухнул на пол, морщась от боли. Гезек и Зев рывком поставили его на ноги, а пришедший стражник помог им надеть на эльфа кандалы, скрепив руки юноши за спиной, дабы лишить его возможности сопротивляться. После этого все трое повели избитого узника к выходу. Вскоре в темнице остался лишь Норик, все еще лежащий на полу, стенающий от боли и твердящий в пустоту то, как же сильно он все-таки ненавидит проклятущих эльфов.
***
Его привели в маленькую, достаточно тесную комнату без окон, освещенную одиноким факелом. В самом центре комнаты стоял небольшой стол и два стула, каменный пол был покрыт пылью, кое-где виднелись старые, почерневшие от времени пятна крови. Комната для допросов, мелькнуло в голове избитого эльфа и губы его незаметно скривились в горькой усмешке. Он уже догадывался, каким образом его будут здесь “допрашивать”. Похоже, придется терпеть новые побои. Все равно ситуация безнадежная, а сопротивляться просто нет сил.
В комнате уже находились двое мужчин. В одном из них Дэньел сразу узнал капитана стражи, а вот другой был укутан в черный плащ с капюшоном, скрывающим его лицо, и юноша его не узнал, хотя его не покидало ощущение, что есть в этом человеке что-то знакомое.
- Привели мы ушастого, как вы и приказывали, капитан, - с порога доложил один из стражников.
Капитан окинул взглядом Дэньела, нахмурился, посмотрел на стражников.
- Я велел привести эльфа целым и невредимым, так какого черта он весь в крови и синяках? – угрюмо спросил он.
- Дык он, сученок, сопротивляться начал, вот и пришлось из него малость дерьмо повыколотить… - начал оправдываться Гезек, но капитан подошел к нему и отвесил стражнику увесистую оплеуху.
- Я сейчас из тебя дерьмо выколочу, засранец! – прорычал он. – Ты себя кем возомнил, курвин потрох? Тебя просили эльфа избивать? Нет? Тогда какого хрена он весь в кровище?
- Ну мы п-п-п.. – заикался Гезек, тупо опустив голову.
- П-п-п-пошел вон отсюда, скотина тупая! – рявкнул капитан, передразнивая заикающегося Гезека. – Будешь у меня неделю нужники чистить! Сам говно, вот и будешь в говне колупаться! Скотина, ублюдок, дегенерат! Где ж таких как ты рожают, гнида ты косорылая?!
Гезек стоически переносил все тычки и оскорбления, потупив взгляд, стискивая кулаки от злости.
- Чего встал, как баран? – бушевал капитан стражи. – Вали отседова, пока еще есть на чем ходить, выблядок безмозглый! Ну-ка бегом, сука, нужники чистить, а то, честное слово, грех на душу возьму!
Гезек вылетел из комнаты, как пробка из бутылки, только и были слышны его удаляющиеся шаги. Правда, настроение капитана от этого ничуть не улучшилось, и он обратил свое внимание на оставшихся двух стражников.
- Ну а вы чего стоите? Дел больше нет? Тоже в говне повозиться захотелось? Марш на свои посты, пока я вам пинка промеж упругих полужопий не просадил!
Стражники быстро последовали за Гезеком, стараясь уйти как можно дальше от взбешенного капитана. В итоге обессиленный Дэньел, оставшись без поддержки, едва не упал. Впрочем, капитан вовремя схватил его, грубо подтащил к столу и швырнул на стул, прямо напротив человека в черном.
- Вот он, голубчик, - проговорил капитан, обращаясь к незнакомцу. – Полюбуйтесь, милостивый государь. Четверых сукиных детей своей бритвой покромсал. Трое уже со своими богами встретились, а четвертый, мать его так, теперь слепой аки крот, уж не один целитель ему не поможет, разве что прибить его, чтоб не мучился…
- Вы не могли бы нас оставить? – проговорил мужчина в черном плаще. Голос его был ровным и спокойным, даже успокаивающим, что очень сильно контрастировало с голосом капитана стражи, взволнованным и возбужденным.
Капитан помедлил, соображая, стоит ли оставлять гостя с пленником. Наконец, решившись, он кивнул.
- Как вам будет угодно, милостивый государь. Только вы с энтим ушастым осторожней. Он-то хоть и в цепях, а все равно могет что угодно учудить.
- Не учудит, - все так же спокойно проговорил незнакомец. – Пожалуйста, оставьте нас наедине. Нам надо поговорить.
Капитан промолчал, лишь почтительно поклонился и поспешил к выходу. Когда дверь закрылась за ним, человек в плаще сбросил с головы капюшон. Теперь Дэньел мог разглядеть его лицо, хотя уже знал, кто это был.
Мужчина был стар, лицо его испещряла сеть тонких морщин, среди которых также можно было заметить шрамы, часть которых была оставлена оружием, в то время как другие являлись следами от очень острых когтей. Волосы старика были абсолютно седые, аккуратно подстриженные, чистые и ухоженные, что было большой редкостью в этих суровых северных краях, где даже дворяне редко мылись и ухаживали за собой. Но главной чертой этого загадочного старца были его глаза. На фоне кроваво-красной, светящейся радужки выделялись тонкие штришки вертикальных зрачков, медленно расширяющихся. Таких глаз у людей не могло быть. Только у демонов, маскирующихся под людей… Или же у полукровок.
И действительно, старик был наполовину человеком, наполовину демоном. Дэньел знал его. Это был Габриель Флоренси, магистр известного на всем материке Ордена Меча и учитель Дэньела. Габриель подобрал эльфа, когда тот был еще ребенком, после смерти его родителей, вырастил его, как родного сына, научил его всему, что знал, а Дэньел в свою очередь стал работать на орден.
Орден Меча состоял исключительно из демонов-полукровок, или, как они сами предпочитали себя называть, демониумов, людей, переживших смерть и воскресших благодаря демонической крови. Орден был создан с целью защиты смертных от чудовищ и адских тварей. Демониумы денно и нощно следили за тем, чтобы никто из инфернальных монстров не прорвался сквозь Завесу, а когда находили демона, устраняли его в кратчайшие сроки. Ни один смертный не может справиться с демоном, и только полукровки, обладая силами этих тварей и лишенные их слабостей, могут наравне сражаться с порождениями Ада, используя против них оружие из небесной стали, единственного материала смертельного для демонов. И, поскольку Дэньел работал на орден, у него тоже был клинок из небесной стали, правда с демонами ему сталкиваться приходилось крайне редко и встречи эти, как правило, заканчивались тем, что эльф едва не расставался с жизнью. В конце концов, он не демониум, он и вполовину не такой сильный и выносливый, как они. Он единственный во всем ордене лишен сверхчеловеческих способностей, что нередко становилось причиной для насмешек со стороны других бойцов ордена. Те полукровки, что поопытней, считали юношу неудачником, слабаком и просто нахлебником, а те, что помоложе, не добившиеся еще ничего и не убившие пока еще ни одного демона, считали его выскочкой, задирающей нос и лишенной каких-либо особых сил. Что и говорить, жить и работать в Ордене Меча юнцу было не очень-то легко. Благо хоть магистр выказывал поддержку.
Правда, сейчас, глядя своему наставнику в глаза, Дэньел сильно сомневался в том, что и в этот раз получит от него поддержку. Габриель постоянно увещевал Дэньела, дабы тот избегал подобных переделок, в которой он оказался прямо сейчас. Магистр всегда говорил, что против людей оружие надо обнажать лишь в самую последнюю очередь, только тогда, когда иного выбора попросту нет. Ну а Дэньел постоянно от его слов отмахивался. И вот к чему это привело…
- Ну? – спокойно буркнул Габриель.
- Что, “ну”? – пожал плечами юноша.
- Капитан стражи сказал, что ты убил двоих, еще двоих искалечил, в итоге в живых остался лишь один. Рассказывай, как так получилось.
- А что тут рассказывать? – фыркнул Дэньел. – Они требовали денег, напали на меня, а я всего лишь защищался. И если защищать свою жизнь – это преступление, то…
- Завтра утром тебя повесят, выпотрошат и четвертуют на главной площади города, - перебил магистр. – Ты знаешь об этом?
- Нет, не знаю, - нахмурился Дэньел. – И меня интересует, за что же меня хотят так казнить? Только за то, что проучил шайку ублюдков?
- Нет. Тебя казнят за то, что ты эльф. Казнят за то, что ты посмел поднять руку против людей. Казнят за то, что протащил в город оружие, не имея на это права. Иными словами, тебя казнят в назидание другим эльфам, дабы они не смели бунтовать, беря пример с таких смутьянов, как ты. Им плевать на тех бродяг, которых ты прикончил. Их бесит сама мысль о том, что эльф посмел убить людей.
- Бред! – процедил Дэньел, чувствуя, как в сердце закипает злость.
- Нет, это местные законы, - ответил Габриель. – Если бы ты был человеком, тебя бы просто выпороли, бросили бы в яму, а на утро дали бы пинка и отпустили на все четыре стороны. Но загвоздка в том, что ты не человек.
- Как и ты, - огрызнулся юноша.
- Согласен. Но, видишь ли, Дэньел, я, в отличие от тебя, не ввязываюсь в неприятности и не устраиваю кровавую баню в захудалых тавернах из-за пары медяков. Скажи мне, неужели так трудно было расплатиться с этими кретинами? Обязательно надо было их убивать?
- Я свои деньги, между прочим, заработал кровью и потом. Буквально. И отдавать их тупому сброду, который их тут же пропьет, я не намерен.
- Знаешь, церковь учит нас, что жадность – это смертный грех. На твоем примере их учение обретает смысл.
- Не в жадности дело, а в принципах! – взорвался эльф.
- И ради таких принципов ты готов умереть в страшных муках? Мило.
Дэньел смолчал, глядя на своего наставника исподлобья. Габриель только вздохнул.
- А ведь я тебя предупреждал, - проговорил он.
- Я это уже слышал, - проворчал эльф.
- Слышать-то слышал, а в голову себе не вбил, что хвататься по любому поводу за меч и убивать всех направо-налево – это неправильно. Своим мечом ты себе могилу роешь. Я до седых волос дожил не потому, что сражался с каждым, кто на меня косо посмотрит. Я всегда говорил, что лучший исход драки, это когда ее удалось избежать. Но разве ж ты меня слушаешь…
Дэньел угрюмо молчал, не зная, что на это ответить.
- Как ты узнал обо всем? – наконец, спросил он.
- Благодаря твоему медальону, - ответил магистр. Дэньел задумчиво посмотрел на висящий у себя на шее медальон. Такие носили все члены Ордена Меча. – В твоем медальоне заключена магия, которая связывает тебя со мной. И когда ты попал в переделку, мой медальон начал вибрировать. Я сразу понял, что произошло. На твое счастье, я был неподалеку, так что, возможно, у меня еще получится тебя вытащить.
- Вытащить меня? – неприятно ухмыльнулся юноша. – Я-то думал, что ты пришел читать мне нотации. Интересно, что же заставило тебя пойти мне на выручку?
Габриель смерил ученика тяжелым взглядом, потом потер уставшие глаза ладонями.
- Дэньел, ты мне как сын, - проговорил он тепло. – Я не смог бы тебя здесь бросить, даже если бы очень сильно этого захотел. Неужели ты этого не понимаешь?
- Ты мне не отец, и не обязан меня из передряг вытаскивать.
Габриель вновь тяжело вздохнул.
- Ты прав, я тебе не отец. Но, поверь мне, хотел бы быть им. И не кидайся словами, о которых можешь пожалеть. Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, но, все же, будь сдержанней хоть немного. Я уж устал просить тебя об этом. Много не нужно, лишь немножко сдержанности. У вас, огненных эльфов, тот еще характер, но, пожалуйста, постарайся побороть свою гордыню, свой гнев… Подобные чувства еще никого до добра не довели.
- Языком мелешь, как дешевый жрец, - кисло буркнул Дэньел, однако Габриель это замечание пропустил мимо ушей. – Ну да ладно. Как ты собрался меня вытаскивать?
Магистр пожал плечами.
- Вариантов множество, - проговорил он. – Можно помочь тебе сбежать, можно попытаться заплатить залог, а можно обойтись и без лишних трат, достаточно лишь немного припугнуть капитана стражи. Ты же знаешь, нас, полукровок, боятся, ненавидят, но все равно идут нам на любые уступки. Думаю, в данной ситуации можно убедить доблестного капитана отпустить тебя мне на поруки.
- И что же ты ему скажешь?
Габриель хитро улыбнулся, его вертикальные зрачки расширились настолько, что почти полностью заполнили кроваво-красную радужку.
- Скажу, что ты провинился перед орденом и хочу лично тебя казнить в нашем замке. Думаю, капитан возражать не станет.
- Зато палач явно расстроится, - усмехнулся Дэньел. – Ты ведь его хлеб отбираешь. А заодно лишаешь его удовольствия выпотрошить эльфа на глазах у толпы оборванцев.
- Ничего, палач как-нибудь переживет. Отыграется на ком-нибудь другом и успокоит душеньку, а про тебя и думать забудет, как, впрочем, и все остальные. Впрочем, несмотря на это, я бы на твоем месте поостерегся попадаться на глаза стражникам. По крайней мере в этом городе.
- Да уж понятно… - Дэньел поерзал на стуле. – Ну так что, когда планируешь меня вытаскивать отсюда? Не пойми меня неправильно, я тебя не тороплю, просто мне уже осточертели кандалы, у меня все тело болит, а еще я ужасно хочу пить и есть…
Габриель коротко хмыкнул, накинул на голову капюшон.
- Капитан, - громко позвал он. Дверь почти сразу отворилась и в помещение ввалился капитан стражи. Он не отходил далеко от двери, однако вряд ли мог слышать разговор. Дэньел с магистром беседовали достаточно тихо, да и чутье у обоих было отменное, так что не стали бы они так открыто говорить, если бы заподозрили, что их подслушивают. Да и сам капитан опасался подслушивать разговор, боясь навлечь на себя гнев одного из полудемонов. О полукровках ходили такие жуткие слухи, что кровь в жилах стыла, а простой люд имел склонность верить подобным россказням, даже если они откровенно бредовые.
- Звали, милостивый государь? – осведомился капитан, держась на почтительном расстоянии от магистра.
- Звал, - ответил Габриель. – Мы закончили. Но я хочу вам кое-что сказать. Кое-что важное.
- Слушаю вас, милостивый государь, - со смешанным чувством страха и почтения проговорил капитан. – Можете просить все, что вашей… кхм… душе угодно.
Магистр помедлил, покосился в сторону Дэньела, потом перевел взгляд на стражника, уже предвкушая его реакцию на последующие слова.
- Я забираю мальчишку с собой.
|
| |
| |
| Black_Templar | Дата: Четверг, 29.11.2012, 03:22 | Сообщение # 4 |
|
Великий Магистр
Группа: Администраторы
Сообщений: 222
Статус: Offline
| ***
Дэньел вцепился рукой в кружку, наполненную до краев элем, поднес ее к губам и принялся жадно пить. Эль на вкус был отвратный, разбавленный, в голове эльфа мелькнула мысль об ослиной моче, однако он отнюдь не жаловался, пил огромными глотками. С тех пор, как они с магистром покинули Талоград, у юноши во рту не было и капельки воды, а пить хотелось просто ужасно. Только когда они остановились в небольшом придорожном трактире неподалеку от города, Дэньел смог вдоволь напиться, и дешевый разбавленный эль его ничуть не смущал.
В один присест эльф почти полностью осушил кружку, чем изрядно удивил магистра Габриеля. Обычно эльфы ведут себя более утонченно, ну а Дэньел просто опустошил кружку, словно бывалый гном-пропойца. Впрочем, жажда кого хочешь заставит забыть о какой-либо утонченности.
Магистр тихо хмыкнул, со скучающим видом глянул через плечо эльфа, сидящего напротив, увидел за спиной своего подопечного шлюху, которая, смеясь, приклеивала к своей потной, намазанной медом груди серебряные монеты. Толпа пьяных мужиков вокруг нее дико взревела, делая ставки, сколько же времени продержатся монеты на груди трактирной девки. Зрелище было не из самых приятных, но чего еще ожидать от придорожных заведений? Хорошо хоть, что никто еще драку не затеял.
Сквозь вой пьяного мужичья слышалась брань трактирщика, отчитывающего одну из своих подавальщиц, а также скрип кротты, на которой играл дряхлый старичок. Старик сидел на полу, покачивал головой, медленно водил по струнам кротты плектром, извлекая тихую, немного печальную мелодию, предварительно положив перед собой шапку и надеясь, что кто-нибудь кинет в нее монетку другую. Однако забава со шлюхой интересовала посетителей куда больше, нежели музыка.
Магистр вздохнул, перевел взгляд на Дэньела, который, не обращая ни на что внимание, с жадностью поглощал горячее рагу, утоляя раздиравший его голод, ведь он не ел уже два дня, да и после побоев в темнице хотелось восстановить силы, а для этого необходимо хорошенько поесть.
- Ешь как в последний раз в жизни, - с ухмылкой заметил Габриель.
Дэньел проглотил горячее рагу, запил остатками эля, поперхнулся.
- Может быть, так оно и есть, - тоже невесело ухмыльнулся он. – Мало ли что может случиться.
- Ну да, мало ли… - буркнул Габриель, опустив взгляд и уставившись в одну точку. Подобные слова обычно можно было бы пропустить мимо ушей, но после того, как Дэньела пришлось вытаскивать из городской темницы, они отдавали какой-то горькой истиной. Не вмешайся вовремя Габриель, парня растерзали бы на потеху толпе и даже хоронить не стали бы. В лучшем случае сожгли бы где-нибудь за городом, а в худшем просто бросили в какой-нибудь канаве в трущобах, на радость бродячим собакам и крысам.
- Скажи честно, Габриель, ты же не только по доброте душевной меня от смерти спас? – после затянувшегося молчания спросил Дэньел, пристально глядя на магистра своими огромными яркими глазами, похожими на изумруды.
Магистр оторвался от собственных мрачных мыслей, встретился взглядом с воспитанником.
- Почему ты так думаешь?
Дэньел пожал плечами.
- Вид у тебя какой-то озабоченный, - ответил он. – И, сдается мне, дело тут не только в передряге, из которой я выполз благодаря тебе. К тому же, уж слишком удачно ты оказался поблизости, когда меня уволокли в темницу. Ты специально искал меня и, благодаря медальону, знал, где я нахожусь. Вопрос только в том, для чего я тебе нужен.
Магистр скривил губы в легкой усмешке. Все-то этот парень знает. Проницательности его можно позавидовать. Впрочем, удивляться тут нечему. Габриель сам воспитал Дэньела таким, растил его с восьми лет, с тех пор, как убили его родителей.
- От тебя ничего не укроется, - заметил он.
- Просто не верю в совпадения, - серьезно ответил Дэньел. – Это ведь ты меня этому научил, если не забыл.
- Не волнуйся, не забыл.
- Тогда не будем тянуть кота за хвост. Чего ты изначально хотел? Какую грязную работу повесишь на меня на этот раз?
- Не перебивай меня и я тебе все расскажу. Но учти, это долгая история.
- Ничего, время у меня есть. Выкладывай.
Габриель задумчиво покрутил в руках кружку с элем, отпил немного, вздохнул и начал рассказ:
- Около недели тому назад в орден прибыл гонец, доставил нам письмо, некий сверток и мешок денег, как и положено, дабы мы взялись за это дело. Поскольку сумма даже превышала нашу обычную цену за услуги, это дело меня сильно заинтересовала. Деньги, в конце концов, были не малые, особенно по меркам Завендрии. Сам знаешь, сестарий дешевеет, народ нищает и прочее экономическое дерьмо, в котором я почти не разбираюсь. Однако, наш таинственный благодетель, несмотря на такое положение дел, расплатился ну очень уж щедро. Двадцать тысяч серебром. И это если еще учесть, что немалую долю себе нахапал гонец.
Дэньел тихонько присвистнул. Сразу после этого пьяницы за его спиной вновь издали одичалый вопль, забавляясь со шлюхой.
- Переплатил в четыре раза, - заметил эльф. – Такое даже дворяшки себе не позволяют, когда обращаются за помощью к ордену, что уж говорить о крестьянах, которым мы помогаем почти за бесценок.
- Об этом-то и речь, - кивнул магистр. – Я сразу понял, что дельце непростое, и тот, кто нам заплатил, явно желал привлечь наше внимание к своей проблеме. Ну я и не стал медлить, заперся в своем кабинете и распечатал письмо.
- И что там было?
- Я же просил, не перебивай, - одернул эльфа Габриель. – В общем, письмо нам прислал маг Морк Обипланакс. Насколько я знал, он был придворным чародеем короля, потом отказался от этой должности и открыл единственный в королевстве университет магии, ну да это не важно. В письме он буквально умолял помочь ему, при этом писал, что, возможно, к тому моменту, когда письмо до нас дойдет, его уже не будет в живых. И ведь прав оказался. Недавно я узнал, что Обипланакса убили буквально на днях. Вести эти по всему королевству пронеслись, как лесной пожар во время засухи, а то и быстрее.
- Понятно теперь, почему старик не поскупился с деньгами, - хмыкнул Дэньел, тихо барабаня пальцами по столешнице. – Мертвецу они без надобности.
Габриель его слов словно не расслышал, продолжал рассказ:
- В своем послании Обипланакс говорил о некоей секте, называющей себя “Свидетелями Черного Вознесения”.
- Очередные придурки, молящиеся демонам, устраивающие оргии и мечтающие о демонической силе? – кисло поинтересовался Дэньел.
- Сомневаюсь, - покачал головой Габриель. – Обипланакс писал, что угроза, исходящая от них, гораздо серьезней, чем может показаться на первый взгляд. Это не просто демонопоклонники. Секта состоит из сильных магов, некромантов, демонологов и прочих чародеев, практикующих запретные виды колдовства. Само по себе сборище таких отступников может представлять опасность, не говоря уже об их целях. А цели у этих ребят, я скажу, не самые добрые.
- Дай-ка угадаю, пытаются превратить мир в Ад, жизнь в вечный кошмар и вообще обречь всех смертных на отчаянье и вечные муки. Банально.
- Я бы описал это несколько иными словами, но, в целом, ты прав, хорошего будет мало. Сектанты намереваются призвать в мир могущественного демона, одного из Владык. С такой тварью даже нам, полукровкам, будет очень нелегко справиться, если мы вообще справимся. В схватках с обычными демонами полегло немало наших товарищей, что уж говорить о Владыках. Одной такой твари будет достаточно, чтобы обречь мир пускай не на гибель, но на долгие годы хаоса и кровавой резни. Однако, чтобы призвать такого демона, сектантам нужны семь артефактов, именуемых Планарными Кристаллами.
- Что это за кристаллы такие? – поинтересовался Дэньел, явно заинтригованный.
- Точно неизвестно, откуда они появились, - сказал магистр. – Известно лишь, что в этих кристаллах заключена некая сила или я бы даже сказал, материя, из которой состоит пространство, известное нам как Астрал. Всего существует семь таких кристаллов. Собранные все вместе в определенном месте и в определенное время, они способны открыть планарный переход, с помощью которого можно путешествовать по другим мирам, будь то серебристые горы Ванахейма или же черная бездна Ада. И если Свидетели Черного Вознесения смогут собрать все кристаллы в правильном месте, то они смогут открыть проход для одного из Владык.
- Звучит, как старая сказка, - заметил эльф. – Не хватает только древнего пророчества и героя с пылающим мечом, который сорвет злые планы темных колдунов.
- Может и звучит как сказка, да только проблема не сказочная, - холодно заявил Габриель. – Сектанты собрали уже шесть кристаллов. Им не хватает только одного для осуществления своих планов.
- Да уж, плохо дело, - равнодушно проговорил Дэньел. – Ну а я тут при чем? Сразу говорю, я не побегу очертя голову воевать с темными магами, демонами, Владыками и еще черт знает кем.
- А от тебя и не требуется этого, - магистр запустил руку в карман штанов, извлек оттуда небольшой, размером с кулак, предмет, завернутый в старую тряпицу. Габриель развернул тряпицу и взору предстал небольшой фиолетовый кристалл вытянутой формы, источающий легкое свечение. Воздух вокруг кристалла словно вибрировал, и Дэньел услышал странную, неземную мелодию, которая, казалось, исходила из ниоткуда, призывала прикоснуться к кристаллу, взять его себе. Дэньел тряхнул головой, пытаясь прогнать наваждение, устало провел пятерней по растрепанным волосам.
- Это и есть Планарный Кристалл, - сказал Габриель, вновь завернув артефакт в тряпицу. Загадочная мелодия мгновенно стихла.
- Странная штуковина, - буркнул юноша, все еще не до конца оправившись от наваждения.
- Тоже почувствовал это? – поинтересовался магистр.
Эльф в ответ коротко кивнул.
- Человека со слабой волей это может свести с ума, - проговорил Габриель. – В Планарных Кристаллах заключена огромная сила. Нельзя допустить, чтобы они попали не в те руки.
- И что же нужно сделать для того, чтобы помешать секте?
Габриель задумчиво взглянул на кристалл, лежащий на столе.
- Кристаллов всего семь, однако порознь они бесполезны, - произнес он. – Пускай у сектантов уже есть шесть кристаллов, но от них абсолютно никакого толку, пока седьмой находится вдали от них. Если бы удалось найти способ уничтожить хотя бы один кристалл, то можно было бы не опасаться угрозы со стороны подобных культов и Владык.
- Как я понимаю, огнем, мечом, топором и молотом тут помочь не удастся, верно? – Дэньел скрестил руки на груди, слегка покачиваясь на стуле.
Магистр невесело вздохнул.
- Верно. Именно поэтому я и хочу отдать кристалл тебе, дабы ты нашел способ его уничтожить.
- И как же я это сделаю? Я, между прочим, о кристаллах-то этих узнал вот только что. Да и почему вообще именно я должен этим заниматься?
- Почему? – магистр слабо улыбнулся. – Что ж, я скажу тебе. Ты должен этим заниматься, потому что ты часть ордена. И ты, как и другие его члены, должен выполнять порученную работу, пусть даже она тебе не нравится. К тому же, задание не самое сложное. Все лучше, чем с демонами воевать. Тебе нужно только найти способ уничтожить кристалл, после чего вернуться в обитель ордена и доложить обо всем, а уничтожением уже займутся более… способные наши воины.
- Тогда почему бы тебе не оставить кристалл на хранение в ордене? По-моему так было бы безопасней.
- Согласен, - Габриель кивнул. – Однако может случиться так, что тебе подвернется возможность уничтожить кристалл, и ее лучше не упускать.
Дэньл некоторое время помолчал, обдумывая все услышанное, коротко хмыкнул.
- Ладно, будь по-твоему. С чего мне начинать?
- Тебе следует отправиться на север, в Белую Пустошь. Знаю, то еще местечко. Опасности, холод, угроза обморожения, чудовища… Так что рекомендую потратиться и купить одежду потеплее.
- Прелестно, - буркнул Дэньел. Меньше всего его прельщала перспектива шататься по Белой Пустоши, безжизненной северной земле, где есть только лишь снег, холод и опасные чудовища, такие как йети, снежные тролли и грендели. Самым удивительным является то, что при всем этом в Белой Пустоши еще умудряются жить люди, хотя количество поселений там крайне мало. В основном только маленькие поселки да Завендрийские заставы, предназначенные для наблюдения за тамошними племенами орков, которые могут собраться под пятой сильного вожака и устроить набег на юг.
- Поверь мне, лучше уж Белая Пустошь, чем схватки с демонами, - проговорил магистр, видя, как помрачнел его ученик. – На севере хотя бы больше шансов выжить, нежели при встрече с каким-нибудь аванком или крикуном.
- Ну конечно, - все так же мрачно пробурчал эльф. – Так что мне искать на севере?
- Где-то в Белой Пустоши живет один человек. Никто не знает его имени и того, кто он на самом деле. Есть подозрения, что он даже не из этого мира. Все, кто слышал легенды и предания о нем, называют его просто Старцем. Он должен знать о том, как уничтожить кристалл.
- И где же искать этого Старца?
- Неизвестно. Я знаю лишь то, что едва ты окажешься в Белой Пустоши, он узнает об этом. И если он посчитает, что твое дело действительно носит особый характер, то сам тебя найдет.
- То есть, мне придется бродить по этой чертовой ледяной пустыне в поисках непонятно чего, стараясь при этом не замерзнуть насмерть, и ждать, когда же меня найдет некий сказочный персонаж, который, вполне возможно, вообще не существует? Мне одному это кажется несусветным бредом?
- Это не бред. И Старец не сказочный персонаж. Мне самому довелось встретиться с ним однажды. И уже тогда он предвидел то, что однажды к нему явится мой ученик, то есть ты.
Дэньел лишь скептически фыркнул. Габриель смерил его долгим взглядом.
- Так ты согласен на это дело или нет? – наконец спросил он.
Дэньел ответил таким холодным взглядом, что магистр даже на мгновение почувствовал себя неуютно.
- А у меня есть выбор? – буркнул эльф. – Сдается мне, что нет.
- Видимо, это значит, что ты согласен.
- При условии, что ты мне хорошо заплатишь. Я своей шкурой рисковать собираюсь, в конце концов.
- Заметано. Получишь тысячу серебряков сразу же по возвращению.
- Полторы тысячи. На меньшее не подписываюсь.
- Ну ладно, пусть будут полторы тысячи. Я не жадный.
- И когда мне трогаться в путь?
- Думаю, можешь выдвигаться с завтрашнего утра. Комнату я уже снял.
С этими словами Габриель кинул Дэньелу небольшой железный ключ.
- Второй этаж, последняя дверь направо, - проговорил он. – Отдохни хорошенько перед путешествием.
- Да уж постараюсь… Если кошмаров не будет.
Повисло затяжное молчание. И Дэньел, и Габриель выглядели довольно мрачно, сверлили друг друга взглядами. Первым молчание нарушил магистр:
- Тебе все еще снится это?
Дэньел опустил взгляд, уставившись в пол. На лицо его легла тень, дотянувшаяся до него сквозь годы из далекого прошлого. Яркие глаза парня потускнели, наполнившись печалью, скорбью и пережитым в детстве страхом, до сих пор преследующим молодого эльфа, лишая его сна и покоя.
- Снится, - наконец проговорил он почти шепотом. – Ни одной ночи не проходит, чтобы мне это не снилось.
Габриель с жалостью посмотрел на своего ученика.
- Дэньел, пожалуйста, постарайся не думать об этом…
Эльф отрицательно помотал головой.
- Не могу, - все так же тихо ответил он. – Просто не могу. Каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу их. Вижу их тела, их отрубленные головы лежат прямо передо мной… Их мертвые глаза смотрят на меня, а у меня кровь в жилах стынет, не могу ни пошевелиться, ни закричать... А потом я слышу их голоса. Словно издалека. Они зовут меня к себе, ждут, когда я присоединюсь к ним…
- Это все в прошлом, Дэньел, - прервал эльфа старый полудемон. – Я понимаю, как тебе тяжело, но прошло уже тридцать лет с того дня. Я понимаю, что для эльфов это не срок, но все равно за это время ты мог бы найти что-то еще, ради чего стоит жизнь. Не думаю, что твои родители были бы счастливы, зная о том, что ты оплакиваешь их так долго. Думаю, они хотели бы, чтобы ты научился жить заново, без тяжелых мыслей.
- Может и так, - Дэньел пожал плечами. – Но единственное, ради чего я живу – это месть. Я не теряю надежды однажды найти того ублюдка, который оборвал их жизни и едва не оборвал мою. Шрам на груди все еще болит, хоть и прошло уже столько лет. Я до сих пор просыпаюсь с чувством торчащего из груди клинка и вкусом собственной крови во рту… Когда-нибудь я отомщу. Клянусь. Найду этого мерзавца и выпущу ему кишки. Сдохнет он медленно и очень страшно.
Габриель ничего не стал говорить Дэньелу. Он мог бы в очередной раз сказать ему, что ненависть не доведет его до добра, но что толку? Дэньел живет одной лишь ненавистью к убийце своих родителей. Живет только для того, чтобы однажды отомстить, пускай он даже и не помнит лица убийцы. И одержимость парня вполне понятна. В конце концов, как он должен чувствовать себя, учитывая то, что собственными глазами видел тела своих родных, видел их кровь, да и сам едва не погиб, когда убийца пронзил его мечом? Ему было плевать, кого убивать, пусть даже это был восьмилетний мальчик. Лишь чудом Дэньелу удалось выжить. Если бы Габриель не наткнулся на него по чистой случайности, то мальчишка просто захлебнулся бы собственной кровью.
- Ступай, отдохни, - только и смог выговорить магистр после долгого молчания. – Постарайся избавиться от дурных мыслей. Может быть тогда и кошмаров не будет.
- Может и так… - хмыкнул эльф, взял завернутый в тряпицу кристалл, встал из-за стола и направился к лестнице, ведущей на второй этаж трактира, к комнатам.
Габриель некоторое время еще сидел на месте, глядел в одну точку, слушая вой пьяной толпы. Монеты наконец отлипли от груди шлюхи и со звоном посыпались на деревянный пол. Пьяницы мигом метнулись поднимать их, раздавая друг другу тумаки.
“Ох уж эти люди…” – подумал старик.
К Габриелю подошел невысокий, сутулый тип, один глаз которого был намного шире другого, а на подбородке красовалась огромная бородавка с пучком начавших сидеть волос.
- Простите, милостивый государь, тут рядом мальчонка лет десяти не пробегал? – проскрипел незнакомец, неприятно почесывая у себя в паху. – Мальчишка такой мелкий, с веснушками, щечки и губки, как у молоденькой непорочной девицы…
Габриель смерил странного типа тяжелым взглядом. Не трудно было понять, для чего ему нужен этот мальчик. То, как он чесал в паху, много о нем говорило.
- Пробегал, - солгал магистр и залпом осушил кружку с элем. – Выбежал на улицу.
- Вот же негодник какой! – запричитал незнакомец. – Вечно он от меня убегает, шалун! Ну ничего, добрый дядюшка все равно тебя найдет, шалунишка…
Габриель встал из-за стола и направился к выходу. Меньше всего ему хотелось слушать этого старого извращенца, точно как и не хотелось слушать ор пьяной толпы. Пришла пора возвращаться в обитель Ордена Меча. Он не сомневался, что Дэньел выполнит порученное ему задание. У парня хоть и был весьма вспыльчивый характер, но к делу он всегда относился ответственно. А еще Габриель надеялся, что это задание хоть как-то отвлечет молодого эльфа от воспоминаний о смерти родителей. В конце концов, то, что пришлось пережить Дэньелу, просто ужасно. Любой другой на его месте мог просто тронуться умом, но юноша справлялся со своими переживаниями, хоть и с трудом. Но Габриеля настораживали ненависть и жажда мести, бушевавшие в сердце Дэньела. Как бы только они не довели его до худого…
- Ты справишься, малыш, - пробормотал себе под нос старый полукровка. – Я верю в тебя.
|
| |
| |
| Black_Templar | Дата: Четверг, 29.11.2012, 03:22 | Сообщение # 5 |
|
Великий Магистр
Группа: Администраторы
Сообщений: 222
Статус: Offline
| Глава 2
На высокой горе, накрытой шапкой снега, кажущейся синей в последних закатных лучах солнца, с трудом пробивающихся сквозь пухлые тучи, нависшие на небосводе, возвышалась огромная башня цвета слоновой кости. Сами стены этого строения излучали магическую энергию. Башня сияла, озаряя неярким белым светом округу, и, периодически, от основания до острого шпиля на верхушке, по ней пробегала волна яркого голубого сияния, разгоняя накрывшие округу густые тени сумерек.
Никто, взглянув на башню, не мог бы подумать, что эта прекрасная постройка может быть прибежищем Свидетелей Черного Вознесения, безжалостной секты демонопоклонников, готовых пойти на любую жестокость ради достижения своих темных целей.
Ее владелец, Аластор, который возвел это величественное строение при помощи своих магических сил, жил на последнем этаже, а четыре его главных помощника, одни из первых членов секты, обитали на этаже, находящемся ниже.
Еще ниже обитали прислужники, маги, алхимики и жрецы, трудящиеся а благо своего хозяина, а прямо под ними жили стражи башни, состоящие преимущественно из наемников-варваров, приплывших с далекого острова Мидгард и по какой-то причине оставшихся на материке. Мидгардцы не особо дружили с магией, а самих магов открыто презирали, считая их немощными трусами, которые обратились к этому дьявольскому искусству только потому, что им не хватает силенок, дабы поднять меч или топор. Однако же Аластор щедро платил наемникам, так что свое недовольство суровым северянам приходилось держать при себе. К тому же они просто боялись Аластора. Даже жестокие северные варвары, при всем своем презрении к магии, все же не рисковали навлечь на себя гнев этого старика, прекрасно понимая, что в одном его мизинце достаточно магической силы, чтобы испепелить всех наемников до единого, не оставив даже обугленных костей.
Ну а на первых трех этажах жили послушники, только готовящиеся вступить в секту. Неопытные, плохо владеющие магией и прочими тайными искусствами, они нужны были Аластору только в качестве пушечного мяса для выполнения самой грязной и опасной работы. Недостатка в притоке новых дураков, жаждущих обрести силу посредством сделок с демонами, Аластор не испытывал. В каждом городе севера можно было найти олухов, охочих до силы и власти, наговорить им чуши, а потом напялить на них черную робу послушника и отправлять куда угодно, пусть даже на смерть. Промывать мозги глупым юнцам Аластор умел. В конце концов, такова природа людей, что заслышав пару громких и красивых слов, они словно стадо идут за тем, кто позвал их.
Помимо перечисленных обитателей башни, под самим строением располагалось просторное подземелье, в котором Аластор держал самых опасных тварей севера, каких только можно было изловить. Несколько йети, парочка троллей, пара другая гренделей, один йотун и даже морозный червь. Мало какой зверинец может держать в неволе таких опасных чудовищ, но Аластор же проблем никаких с ними не испытывал. Единственная загвоздка заключалась в том, что эти твари слишком много жрут. Кормом для них обычно служили провинившиеся по какой-нибудь мелочи послушники, но этого мяса не хватало, чтобы досыта накормить тварей, а потому они всегда были голодны и очень злы.
- Пускай голодают, - говорил хозяин башни своим слугам. – Чем голоднее они будут, тем легче будет натравить их на наших врагов.
Иногда Аластор подкреплял свои слова тем, что бросал в клетку к какому-нибудь троллю очередного провинившегося послушника. Крики несчастного стихали почти сразу, а вот вся клетка оказывалась забрызгана кровью. Безмозглые тролли всегда действовали быстро и с жертвой не возились. Просто хватали и откусывали голову, а затем сжирали все остальное. А вот йети и громадный двуглавый йотун со своими жертвами были куда менее милосердны. Йети предпочитали сперва выпустить добыче кишки острыми камнями, а потом медленно смаковать внутренности, ну а йотун, наделенный простейшими зачатками интеллекта, получал удовольствие, отрывая жертвам конечности, как ребенок отрывает крылья мухам, находя это веселым.
Все клетки, в которых содержались чудовища, были заперты при помощи магии, и ключом от них являлось простое железное кольцо с печаткой, которое Аластор всегда носил на безымянном пальце левой руки. Стоило ему только повернуть кольцо, как клетки открывались, и тогда чудища из зверинца могли свободно разбежаться по всей башне. Это был еще один трюк, который придумал темный маг, дабы защитить свое логово от вторжения чужаков. Однако чудовища все же оставались самым последним козырем в обороне башни. Даже Аластор понимал, что тварей стоит выпускать лишь в самом крайнем случае. А так все обязанности по защите башни ложились на наемников, послушников и других магов.
Пристанище сектантов было на диво хорошо защищено. Если бы кто-нибудь задумал взять ее штурмом, то эта затея, скорее всего, провалилась бы. Даже один маг мог стать серьзным подспорьем в схватке, а башня была заполнена магами разной степени силы, как собачий хвост блохами. И это не говоря уже о чудовищах и северянах, которых с раннего детства заставляют брать в руки оружие и натаскивают на драгу. А ко всему прочему, вход в башню был надежно скрыт магией, и для того, чтобы найти его ушло бы очень много времени. И даже самые лучшие осадные орудия не смогли бы пробить магическую защиту, обволакивающую это чудесное строение. Эту твердыню можно было смело назвать неприступной.
Сейчас за этими неприступными белыми стенами проходило очередное совещание Аластора с его ближайшими советниками. Все они собрались в большом помещении с круглым столом в центре. В помещении не было окон и единственными источниками освещения были кривые, потекшие свечи, закрепленные на потемневших от времени канделябрах. Однако света все равно не хватало, чтобы разогнать все тени. Они лишь сгустились в углах и нависли черной бездной под высоким потолком, полностью скрывая его под одеялом непроницаемой темноты.
Отличительной чертой советников Аластора было то, что они носили кроваво-красные мантии вместо черных, которые надевали послушники и прислужники, поэтому их всегда было легко узнать. Сам же верховный маг, как обычно, был одет в свою белоснежную мантию, украшенную замысловатыми черными узорами. На мантии, как ни странно, не было ни пятнышка, хотя во время убийства Морка Обипланакса и его ученика чародей здорово перемазался в крови. Можно было предположить, что это другая мантия, но скорее всего Аластор просто убрал пятна крови при помощи магии… Или скрыл их элементарной магической иллюзией.
Архимаг обвел взглядом своих советников, при этом каждый из них невольно поежился. Трудно было выдержать этот проницательный холодный взгляд.
- Есть новости о последнем кристалле? – спросил Аластор.
- Я послал на поиски одного надежного человека, но пока он ничего не нашел, – ответил Карагот, самый молодой волшебник из всех присутствующих в комнате. На вид ему было не больше двадцати пяти лет, его длинные черные волосы свободно спадали на плечи. У Карагота было красивое лицо, с резкими, запоминающимися чертами, но впечатление портили тусклые и безжизненные, как у рыбы, глаза. Большую часть своей жизни Карагот провел, упорно стремясь к одной цели – титулу архимага. Но маги из университета волшебства считали, что он слишком молод для того, чтобы стать полноправным чародеем, и он так и оставался в учениках. Но они ошибались. Они поняли свою ошибку, когда Карагот испепелил нескольких из них и ушел из университета. Вскоре после этого он вступил в секту и стал одним из главных помощников Аластора.
- Ну а у тебя что, Джирган? – обратился Аластор к сидящему справа от него лысому толстяку.
- Я выполнил все в точности, как вы мне приказали, мастер, – ответил Джирган. – Я пытался найти кристалл при помощи своей магии, но тщетно. Кристалл как будто сам не желает, чтобы мы его нашли. Мои способности в прорицании тут бесполезны…
Аластор нахмурился, сложил вместе подушечки пальцев. Маг посмотрел на сидящего напротив старого чародея с длинной седой бородой метлой. Чародей, которого звали Гарук, понял, какой вопрос хочет задать ему Аластор и решил ответить сразу.
- Я послал небольшой отряд на поиски, – произнес он. – Но они напоролись на гробницу полную нежити. Из десяти человек выжили только двое послушников, Финдль и его полоумный братец Миндль. Так этот Миндль к тому же, по словам брата, получил шестопером по башке и теперь заикается, пускает слюни и не успевает добежать до туалета. Я наложил на него целебные чары, так что он скоро поправится, но мне кажется, что он станет еще тупее, чем был.
Аластор вздохнул, нервно забарабанил пальцами левой руки по столу, холодно взглянул на последнего из присутствующих в комнате колдунов.
- У тебя, я полагаю, тоже никаких успехов, – скорее утвердительно, нежели вопросительно, проговорил он.
- Ну, да, – потупив взгляд, пробубнил кряжистый мужчина с обширной плешью на седой голове и козлиной бородкой.
Аластор тут же вскинул правую руку, ткнул в него двумя пальцами, выкрикнул короткое заклинание. Из пальцев вырвались красные лучи, ударили кряжистого чародея в грудь. Колдуна объяло алое пламя. Его душераздирающий вопль пронзил слух всех присутствующих в комнате. Чародей орал и бился в агонии. Через некоторое время он затих и волшебное пламя погасло. Удивительно было то, что оно совсем не затронуло одежду колдуна. Сгорела только плоть. Обугленный череп со стуком свалился на каменный пол.
- Я устал бесконечно слышать о ваших неудачах, – холодно произнес Аластор, вновь сложив вместе пальцы. - Я даю вам ровно три дня на поиски кристалла. Если по истечению трех дней кристалл не будет доставлен мне, то один из вас разделит судьбу этого убожества. Затем я дам вам еще три дня, по истечению которых я убью еще одного из вас. И так буду убивать вас по очереди, пока кристалл, наконец, не будет найден или пока вы все не сдохнете. В ваших же интересах, милостивые государи, чтобы вы нашли кристалл в кратчайшие сроки. А теперь убирайтесь. И заберите с собой эти вонючие кости.
Маги тут же вскочили со стульев, Карагот и Джирган подхватили обугленные останки своего мертвого товарища и кинулись к выходу. Гарук последовал за ними.
Когда дверь за магами захлопнулась, Аластор откинулся на спинку своего стула и вздохнул.
- Идиоты, – пробормотал он. – Ничего не могут сделать нормально. Все приходится делать самому.
Маг закрыл глаза и начал тихо читать заклинание, максимально сосредоточившись. В скором времени рядом с ним появился огненный овал портала, искрящийся разноцветными огоньками, ведущий во вращающуюся синюю бездну. Аластор поднялся со стула и шагнул в него, оказался маленькой комнатке на втором этаже башни.
Это было небольшое, круглое помещение, без окон, как и предыдущее. Вдоль стен были расставлены никогда не гаснущие волшебные красные свечи. В центре комнаты, рядом с нарисованным на полу магическим кругом, стояла укрепленная на треноге жаровня.
Аластор вошел в магический круг, сел в нем, скрестив ноги, прочитал заклинание. В жаровне разгорелось черное пламя. Тьма в комнате сгустилась еще больше, лишь только в маленьком круге света оставались защитный круг, в котором сидел Аластор, а также жаровня с черным пламенем.
Маг сосредоточился, закрыл глаза, погрузился в глубокий транс. Все его чувства были направлены вовнутрь себя: чародею необходимо было убедиться в том, что он полностью готов к ритуалу.
Вот тяжелые веки мага чуть приподнялись, и он уперся взглядом в пляшущие над жаровней языки магического пламени. Это пламя будет поддерживать жизнь вызываемого существа, пока Аластор позволит ему существовать в мире смертных.
- An aksius nortus ka et orsus la khale not kratos, – произнес чародей и тут же почувствовал, как магическая энергия проходит сквозь его тело. Аластор легко и быстро произнес все необходимые слова заклинания, однако совсем скоро ощутил себя опустошенным, будто часть его жизненной энергии насильно вытянули из тела. Пот, выступивший на его лице, свидетельствовал о невероятном напряжении, которое требовалось при вызове демона.
Аластор всегда с наслаждением общался с этими ужасными, отвратительными существами. Ему нравилось усилием воли повелевать этими чудовищами, которые разорвали бы на куски любого другого человека. Это была вершина его могущества. Мало какой чародей мог подчинить себе демона, и если сил и воли для этого не хватало, то это демон подчинял мага своей воле, превращая его либо в безмозглого ходячего мертвеца, движимого лишь жаждой крови, либо же вселяясь в его тело, превращая его в не менее жуткую и опасную тварь - одержимого. Аластор же повелевал демонами, словно пешками, отправлял их на выполнение самой грязной работы, не страшась последствий. Да и какие могут быть последствия с такой-то силой?
На этот раз он намеревался вызвать своего любимого и самого ценного демона, осведомителя, который никогда не подводил, и безжалостного убийцу, если того требовали обстоятельства.
- Фауст, – позвал Аластор. Пламя в жаровне встрепенулось.
- Фауст! – вновь вскричал маг, вырывая демона из глубин Ада.
На этот раз черное пламя взметнулось до потолка. Из жаровни полетели искры, огонь погас, на его месте появилось облако черного дыма, которое постепенно приобретало физическую форму. Дым принял облик существа, закутанного в черный балахон, как будто состоящий из магической тьмы. Из под натянутого на голову капюшона, неестественно черная тень которого полностью скрывала лицо демона, адским огнем горели красные глаза, лишенные зрачков. Длинные рукава балахона скрывали руки существа.
Фауст парил над жаровней и безмолвно взирал на Аластора.
- Приветствую тебя, Фауст! – сказал с усмешкой маг. – Как мило, что ты откликнулся на мой зов.
- Оставь пустую болтовню при себе, человек, – ответил демон. Говорил он зловещим, шипящим шепотом, отдаленно напоминающим шипение раскаленного куска железа, опущенного в холодную воду. - Скажи мне, зачем ты вызвал меня?
- Замолчи! – скомандовал Аластор. – Здесь я задаю вопросы!
Фауст замолчал. Он не мог не подчиниться приказу. Это было против его природы - не подчиняться тому, кто его вызвал.
- Мне нужно, чтобы ты занялся поисками последнего Планарного Кристалла, – сообщил чародей. – У тебя особое чутье на магию, Фауст. Предмет такой колоссальной силы ты просто не можешь не обнаружить.
- Откуда начинать поиски?
- Начни с башни этого дурака Обипланакса. Магический след наверняка тянется за кристаллом именно оттуда.
- Сколько времени ты дашь мне на поиски? – спросил демон.
- Две недели, – ответил Аластор. – Ты должен справиться именно за этот срок. Можешь начинать поиски прямо сейчас.
- Как прикажешь, – сказал Фауст, резко откинулся назад, исчез в облаке едкого черного дыма.
Аластор сразу почувствовал облегчение. Удерживать демона до того, как он получит приказ и не станет действовать самостоятельно, было довольно трудно. К тому же сила воли Фауста была довольно высокой, и Аластору приходилось прилагать много усилий для того, чтобы она не превзошла его волю. И все же, несмотря на то, что Аластор подчинил себе Фауста, знал, что это очень сильный демон и если он сможет сконцентрироваться, он может разорвать невидимые оковы даже сейчас. И тогда Фауст вернется к Аластору чтобы отомстить за то, что им помыкали. Но раньше демон никогда не подводил, и маг надеялся, что в этот раз все тоже пройдет гладко.
***
Он стоял у подножия горы и глядел на возвышающуюся на вершине башню. На нем был черный как ночь плащ с капюшоном, накинутым на голову. На ногах он носил черные высокие сапоги с небольшими адамантовыми шипами на подошве, а также адамантовые поножи. Черная пластинчатая кольчуга, тоже изготовленная из адаманта, поблескивала в лунном свете. Его лицо было скрыто под зловещей железной маской, в прорезях для глаз горели жуткие красные глазищи.
Человек в маске не мигая смотрел на башню. Его плащ развевался под дуновениями ледяного ветра. Незнакомец видел, как около твердыни материализовалась фигура в черном балахоне. Фауст пронесся над головой незнакомца, подобно страшной черной птице.
“Значит он все-таки решился на этот шаг”, – подумал неизвестный.
Он провел рукой одетой в черную кожаную перчатку перед собой и рядом образовался овал темно-фиолетового портала. Незнакомец тут же шагнул в него и исчез. Вместе с ним исчез и портал.
***
Карагот уже лежал в постели в своей комнате и тщетно пытался уснуть, как вдруг рядом с его кроватью образовался темно-фиолетовый портал, из которого вышел человек в железной маске. Молодой маг подскочил от неожиданности. Заметив такую реакцию, незнакомец тихо рассмеялся.
- Черт возьми, Мельхиор! – произнес Карагот. – Ты меня напугал до чертиков! Я уж думал это Аластор по мою душу пришел.
- Меня тебе следует бояться больше чем Аластора, – сказал Мельхиор. У него был мрачный, бархатный голос, слегка приглушенный под маской.
- Зачем ты явился? – спросил маг, поднявшись с постели. – Ты нашел его?
- Нашел, – ответил Мельхиор.
Карагот чуть не подпрыгнул от счастья.
- Ты принес его? – нетерпеливо спросил он. – Ты принес кристалл?
- Нет, – спокойно ответил Мельхиор.
Маг сразу побледнел, с обреченным видом уселся на край кровати.
- Я покойник, – пробормотал он. – Жить мне осталось не больше трех дней. Аластор меня убьет.
- Так он уже объявил, сколько тебе осталось жить? – хохотнул Мельхиор.
- Он сказал, что если через три дня кристалл не будет найден, то он кого-нибудь прикончит и сдается мне, что это буду я.
Мельхиор вновь рассмеялся и бросил на постель Карагота небольшую книжицу в кожаном переплете.
- Это дневник Морка Обипланакса, – сказал он. – Там много записей о кристалле и о связанных с ним ритуалах. Отнесешь его Аластору и продлишь себе жизнь еще на недельку, а может и больше, учитывая то, что эти записи могут оказаться очень полезными для Аластора.
Карагот грустно посмотрел на дневник.
- Лучше бы это был кристалл, – вздохнул он.
- Ты же знаешь, что я не могу дотронуться до кристалла по понятным причинам, – Ответил Мельхиор. – Потому-то я его и не принес. Но я знаю где он. Вернее у кого он.
- Что? Где? У кого?
- Сначала был на хранении в Ордене Меча, теперь его передали какому-то сопляку-эльфу, который, по всей видимости, как-то связан с этим проклятым орденом. Только мне еще не доводилось слышать о том, чтобы эти ублюдочные полукровки брали в свои ряды эльфов.
- Надо прикончить этого эльфа и забрать кристалл! – воскликнул маг.
- Этим пускай займется демон, которого отправил за кристаллом Аластор, – сказал Мельхиор и рассмеялся. Видимо факт того, что Аластор послал за артефактом демона, веселил его.
- Он призвал демона? – опешил Карагот. – Тогда мне точно конец. Если демон найдет кристалл, то Аластор прикончит меня и других магов, мотивируя это тем, что мы бесполезны.
- Знаешь, Карагот, я могу тебе помочь, – произнес Мельхиор. – Я не могу взять кристалл, но могу прикончить этого эльфа и разобраться с демоном. А за кристаллом ты пошлешь кого-нибудь. Желательно того, кого не жалко потерять, ведь он может ненароком помереть. Есть такие?
- Есть, – ответил маг. – Два придурка, Миндль и Финдль.
- Тогда этих двоих пошли за кристаллом, а об эльфе и демоне я позабочусь. Встречусь с твоими лакеями около Фельдерских курганов. Только учти, что долго я их там ждать не буду, так что пускай поторопятся. А еще ты должен будешь заплатить мне довольно высокую цену.
- Какую именно?
- Об этом ты узнаешь, когда я наведаюсь к тебе в следующий раз.
Мельхиор провел правой рукой перед собой, и рядом появился фиолетовый портал. Он тут же шагнул в него и исчез. Портал мгновенно закрылся за ним.
Карагот остался сидеть на постели, подперев голову руками. Он думал, какую же цену придется заплатить Мельхиору за его услуги. Мельхиор, как и любой другой наемный убийца, всегда требовал платы. Но он, в отличие от других убийц, мог запросить такую цену, какую не мог позволить себе ни один человек. До Карагота доходили слухи, что порой убийца требовал в качестве платы душу того, кто дал ему задание. И от этих слухов по спине мага бежали мурашки. Он всегда сомневался в том, что Мельхиор человек, и после каждого дошедшего до него слуха, после каждой личной встречи с убийцей, сомнения его все росли.
|
| |
| |
| Black_Templar | Дата: Четверг, 29.11.2012, 03:23 | Сообщение # 6 |
|
Великий Магистр
Группа: Администраторы
Сообщений: 222
Статус: Offline
| Глава 3
Его вновь избили сверстники, но это ничуть не заботило мальчика. Он был эльфом, привык к издевательствам и насмешкам от человеческих детей. Он ничего не мог с этим поделать, ведь эльфы – это всего лишь грязь для людей. Они абсолютно бесправны.
Мальчик ненавидел людей за все издевательства, не раз задавал он родителям вопрос, почему люди так с ними обходятся? Но в ответ всегда слышал одно и то же: такова природа людей. Поначалу это ужасно злило мальчика, но потом он научился держать эту злость в себе. Все равно он не мог ничего изменить. Он просто довольствовался тем, что у него есть любящие родители и старшая сестра, его устраивала их бедная, но счастливая жизнь, ведь они любили друг друга и большего им не требовалось. Да, они жили в нищете трущоб, да они были изгоями. Но они свыклись с этим. Все равно этот жестокий мир не изменить, так зачем из-за этого переживать?
Мальчик вошел в маленькую, покосившуюся лачужку, служившую ему и его семье жилищем. Он ожидал увидеть родителей, ждущих его к обеду, ожидал увидеть их добрые лица.
Но сегодня все было иначе. Все помещение было темным и мрачным, не таким как обычно. Бархатные тени клубились всюду, несмотря на лившийся в окна дневной свет. Мальчик повел взглядом, с трудом различил на полу темные пятна и недвижимо лежащие обезглавленные тела.
Мальчик испугался и был шокирован увиденным. Он отказывался верить, что это тела его родителей. Он увидел стоящего над ними человека в черном плаще с капюшоном. В одной руке тот сжимал алый от крови меч, в другой за волосы держал отсеченные головы. Мальчик едва не умер от страха и горя, видя искаженные ужасом и смертью лица родителей. Меч в руке черного человека светился тусклым, кровавым светом. Послышался зловещий шепот. Мальчик смотрел на головы родителей. Их мертвые, остекленевшие глаза смотрели в пустоту, но губы шевелились, будто они что-то говорили. Шепот проникал в сознание, но понять что-либо было невозможно.
Черный человек пошевелился, начал медленно оборачиваться в сторону мальчика, которого всего колотило от ужаса. Вот-вот он встретится глазами с убийцей родителей, всего одно мгновение и это произойдет…
Но у черного человека не было лица.
Яркая красная вспышка, обагренный кровью клинок устремился к мальчику. Звон пронзающего плоть клинка, плеск крови, боль…
***
Дэньел подорвался в своей постели, обливаясь холодным потом. Этот сон снился ему всю жизнь, но привыкнуть к нему он никак не мог. Сердце бешено колотилось, дышал эльф тяжело, будто запыхавшись. Перед глазами все еще стояли жуткие картины, мерещился человек без лица.
Дэньел свесил с постели ноги, подпер тяжелую голову руками.
- Опять этот сон… - прошептал он, просто для того, чтобы сбросить с себя остатки жуткого сновидения.
Эльф вздохнул, потер усталые глаза ладонями, глянул в окно. Уже светало, хотя на улице все еще было темно. Юноша проспал большую часть ночи, но все равно чувствовал себя усталым и разбитым. Еще минут двадцать он просто сидел на краю кровати, таращась в одну точку, только потом встал и заправил постель.
- Пора собираться в дорогу… - едва слышно сказал он самому себе, натягивая рубаху.
Он торопился не потому, что горел желанием немедленно тронуться в путь. Просто ему сейчас требовалось хоть чем-то заняться, лишь бы только забыть об этом кошмарном сне.
А в зеленых глазах молодого эльфа стояли слезы…
***
- Ах ты свинья неотесанная! – орал один из торговцев на рыночной площади, размахивая руками и пытаясь отогнать какого-то забулдыгу в грязной одежде, который изливал содержимое желудка на его товар. - Ах ты сволочь грязная! Ах ты вонючий свинтус!
Дэньел фыркнул. И кто только назвал Керзинк одним из величайших торговых городов? В этом месте было полным-полно всякого отребья. Грабители, не стесняясь, обчищали карманы горожан в каждой второй подворотне. Возле местного храма богини милосердия Селии валялся разномастный нищий сброд, у которого не было денег даже на кусок черствого хлеба. Ну а на рыночной площади, где сейчас находился Дэньел, стоял галдеж: торговцы переругивались между собой, пытались завлечь покупателей. Также здесь было полно молодцов, наподобие того, который в данный момент заливал рвотной массой товар одного из купцов. В основном подобные типы шныряли по всему рынку, пытались либо своровать товар, либо залезть в карман к кому-нибудь из прохожих. Ну а некоторые, по всей видимости, недалекие личности, вытворяли всякие пакости. Один оборванец спустил штаны, присел на корточки, выпучил глаза и принялся справлять большую нужду. Торгаши кинулись к нему, чтобы прогнать этого “героя”. Один из них, торговец рыбой, перетянул оборванца живым угрем, которого только что демонстрировал покупателям, по голове. Бродяга крякнул, натужился сильнее и сделал-таки свое грязное дело.
Слух прорезали громкие вопли, выражавшие отвращение, трехэтажная ругань и проклятья на голову бродяги-пакостника, нагадившего посреди рынка.
Два крупных парня в кольчугах и с мечами, болтавшимися на поясах, по всей видимости охрана одного из купцов, схватили оборванца под руки и куда-то потащили.
- Я еще не закончил! – воскликнул бродяга. Судя по тому, как заплетался у него язык, можно было сделать вывод, что он пьян сверх меры.
Дэньел поморщился, обходя зловонную кучку, которую выдавил из себя оборванец. Он предпочел бы вообще не приходить в этот город. Если бы более короткая дорога до Белой Пустоши не пролегала через Керзинк, юноша вообще здесь не появился бы. К тому же, это был вообще единственный город на много миль вокруг. Самым ближайшим к Керзинку городом был Талоград, находящийся далеко на юге, но туда Дэньел отнюдь не рвался после случившегося.
Дэньел время от времени замечал на себе подозрительные взгляды. Конечно, в толпе он выделялся. В Керзинке эльфы не жили, так как местное правительство давно изгнало их отсюда из-за расовой неприязни людей к этому народу. Дэньел был здесь единственным эльфом. Но большее внимание, конечно, приковывал великолепный двуручный меч Дэньела. В отличие от Талограда, в Керзинке разрешалось носить личное оружие, ведь это был торговый город и здесь полно ворья, от которого надо было хоть как-то защищаться. Искусно сделанная рукоять меча, предназначенная для двух рук, блестела в лучах солнца. Отличные ножны, не запаянные с одной из сторон, подчеркивали прямоту длинного клинка. Если бы эльф извлек клинок из ножен, то наверняка всех поразила бы острота лезвия. Оно было острее бритвы.
Гмуры-кузнецы Огристага, ковавшие мечи для Ордена Меча, изготавливали лучшее оружие во всем мире. И дело было даже не в небесной стали. Просто мечи эти закаливали в крови демонов. Благодаря этому клинки приобретали невероятную прочность. Они никогда не тупились и служили своим обладателям до самой их смерти. А невероятной остроты клинков кузнецы добивались, затачивая их на особых точильных камнях. Никто не знал, где маленький народец доставал эти камни. О них было известно только одно – любому клинку эти камни могли придать невообразимую остроту.
Прекрасное оружие Дэньела приковывало к себе очень много внимания. Прохожие заглядывались на превосходный меч, а торговцы экзотическим оружием начинали перешептываться между собой, совершенно забыв о конкуренции, обсуждая, где бы достать подобный клинок, стоило только эльфу пройти мимо их прилавков.
Дэньел прекрасно понимал, что привлекает много внимания, и поэтому засунул свой медальон под рубаху. Охотников на демонов из Ордена Меча, мягко говоря, не любили ни в одном городе, ни в одном королевстве, ведь они сами были наполовину демонами. Дэньел к числу демонов-полукровок не относился, так как его эльфийский организм не выдержал бы Перерождения, смешивания крови смертного с кровью демона, которое превращало человека в существо, наделенное невероятной физической силой, скоростью и реакцией. Человек будто рождается заново, проходя эту процедуру. Меняется не только цвет радужки и форма зрачков, но и характер. Именно поэтому смешивание крови демона с кровью человека называется Перерождением. Ну не только поэтому.
Только тот, кто уже умер, может пройти Перерождение.
Дэньел прохаживался мимо прилавков, присматриваясь ко всему, что могло бы пригодиться ему в пути. А еще он смотрел, где бы найти товар подешевле. Габриель хоть и дал эльфу денег на припасы, но не шибко много. Магистр никогда не отличался особой щедростью. К тому же демонов стало намного меньше, чем когда-то, и людей они почти не беспокоили, так что запросы на устранение какого-нибудь доппельгангера или какодемона в Орден Меча приходили не часто. Но даже если и приходили, то из каких-то забытых богами деревень, на которых совершали набеги демоны самых низших рангов. А деревенские жители немного платили за устранение инфернальных тварей. Естественно, из-за такого положения дел у ордена появились проблемы с финансовыми средствами. Все члены Ордена Меча, включая Дэньела, теперь зарабатывали себе на жизнь тем, что работали по найму: охотились на всяких чудищ, донимавших жителей различных деревенек, расположенных рядом с болотами, разгоняли волков, покушавшихся на коров какого-нибудь фермера. Приходилось даже гонять бездомных собак и отлавливать беглых преступников, чтобы заработать себе на хлеб. Платили, впрочем, не особо много. Охотники на демонов рисковали своей шеей, разбираясь со страховидлами, а получали за это жалкие гроши и проклятья в свой адрес. Простой люд не переносит демонов-полукровок. Впрочем, Дэньелу приходилось все же легче, чем его товарищам из ордена. Его вид, по крайней мере внушал доверие. Поэтому за устранение какого-нибудь жаббера, засевшего на помойке, прилегавшей к стенам захудалого городишки, эльф помимо платы получал от заказчиков хоть какую-то признательность и толику уважения.
Прохаживаясь мимо прилавков с продуктами, Дэньел мысленно обзывал торговцев живодерами. Цены были невероятно высоки, а Габриель дал эльфу всего лишь пятьдесят жалких фларинов. И на эти гроши надо было закупить целительных отваров, эликсиров и вообще всего, что могло бы пригодиться в долгом и опасном путешествии.
Толпа на базаре становилось все гуще. Юноше приходилось пробираться сквозь нее, словно через густые кусты боярышника. Поначалу он аккуратно отстранял народ в сторону, затем стал наглее и грубее, а под конец вовсе перешел на ругань, одновременно эффективно пользуясь локтями и кулаками.
Дэньел услышал какое-то треньканье и невнятные завывания. Вместе с этими звуками до него донеслись раздраженные возгласы толпы, которая поносила кого-то, кого эльф не видел.
Все эти звуки шли от небольшого ларька с вывеской, на которой была намалевана надпись: “Волшебные амулеты”.
Распихав толпу весьма грубо, отвесив несколько увесистых оплеух, юный воин продвинулся к ларьку, заинтересовавшись, кто ж там так воет и бренчит.
Дэньел увидел молодого парня примерно одного с ним роста, в кафтане светло-коричневого цвета и шляпой с широкими гибкими полями того же цвета. Поношенные черные штаны паренька были испачканы дорожной пылью, а на высоких черных сапогах засохла грязь.
Парень, присев на прилавок, весело болтая ногами, тренькал на лютне какую-то мелодию и горланил нечто несуразное.
Когда Дэньел прислушался к словам этой “песни”, он невольно покраснел, настолько похабными были выражения, употребляемые парнем.
- Кто-нибудь уберите этого несчастного горлопана отсюда! – выкрикнул кто-то из толпы.
Бард не обратил на эти слова никакого внимания, продолжал завывать свою похабную песню.
- Да закрой ты пасть, мать твою так! – крикнул еще кто-то.
- У меня на родине таких кренделей в коровниках на цепи держат, – проворчал пожилой горожанин, стоящий по левую руку от Дэньела. – А еще им мелки да угольки кидают, чтоб они на стенах всякие разности малевали, и людям спокойно жить не мешали.
- Ну-ка расступитесь, бараны тупоголовые, а то мамой клянусь, я ваши хавальники порву! – прозвучал грубый, пропитый голос.
Через толпу пропихнулись три здоровенных амбала с дубинами. У одного из них был немного потрепанный вид, на его багровых щеках клоками росла неухоженная, грязная борода, а один глаз был закрыт замызганной тряпкой, обернутой вокруг головы. Но из-под этой тряпки все равно был виден темный край пустой глазницы. Одет он был в грязную рубаху, с дырками в некоторых местах, кожаные штаны, а на ногах носил изношенные ботинки. Здоровяк поигрывал своей большущей дубиной, будто ему не терпелось обрушить ее кому-нибудь на голову.
Его товарищ, с давно и бесповоротно пропитым лицом, облаченный в некое подобие кожаных доспехов, стоял рядом, кидая на всех злобный взгляд свинячьих глазок и помахивая своей дубиной, утыканной гвоздями.
Впереди этих двоих стоял голый по пояс колоритный тип, держащий в руках здоровенную железную дубину. Черные волосы у него на затылке были закручены толстым тугим пучком, а тело было покрыто различными татуировками. По всей видимости, этот парень был из всей троицы самым главным.
Заметив троих головорезов, бард широко раскрыл глаза, соскочил с прилавка и попытался убежать. Но сгустившаяся толпа задержала его.
В это время амбалы метнулись к нему. Их главарь схватил его за плечо, грубо развернул к себе и ухватил барда за горло.
- Куда-то собрался, маленький ублюдок? – прорычал он.
Бард только раскрыл рот и захрипел, настолько сильно здоровяк сдавил ему горло.
- Пойдем-ка, потолкуем, – рыкнул бандюга и потащил парня сквозь толпу.
Толпа расступилась перед головорезами, когда они тащили барда мимо прилавков к ближайшему переулку.
Дэньел, хоть и не горел желанием спасать рифмоплета, пошел за бандитами. Он не мог просто так оставаться в стороне, когда эти головорезы будут разделывать парня под орех. Такой уж у эльфа характер. Он, конечно, не самый хороший парень, но и не самый плохой.
Тем временем главарь бандитов затащил барда в переулок, прижал его спиной к стене одного из домов.
- Мне нужны мои деньги, Лан! – прошипел бандюга, немного ослабив железную хватку на горле барда.
- Я все отдам! – оправдывался Лан. – Просто дай мне немного времени!
- Мне нужны мои деньги сейчас! – рявкнул главарь бандитов и с такой силой сдавил горло барда, что тот выронил из рук лютню. Дружки головореза захохотали.
- Ты же сам знаешь, что я не могу отдать тебе долг сейчас! – с трудом выдавил Лан. – У меня просто нет денег! Такому скромному жрецу искусства немного платят за песни!
- Интересно, будут ли люди платить уродливому инвалиду, в которого я собираюсь тебя превратить! – рыкнул татуированный бандюга и занес свою железную дубину для удара.
Лан зажмурился и уже попрощался с жизнью, как вдруг до него донесся красивый голос, в котором, тем не менее, звучали холодные металлические нотки и даже угроза:
- Я бы посоветовал тебе отпустить горлопана.
Бандиты посмотрели в сторону входа в переулок. Там, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, стоял Дэньел.
- Что ты сказал? – с явным вызовом спросил главарь бандитов, ослабив хватку на шее барда.
- Я сказал, отпусти горлопана, – спокойно повторил эльф.
- Да ты что, совсем одурел, остроухий?! – злобно прошипел головорез, совершенно забыв о барде и разжав пальцы, сомкнутые на шее несчастного.
Лан не поверил своему счастью, сполз по стене, жадно хватая ртом воздух.
А Дэньел в это время спокойно продолжал, не обратив внимания на слова бандита:
- А теперь сходи к стражникам и сообщи им, что ты трус и негодяй, которого надо посадить в яму.
- Ты, видимо, в городе недавно, иначе слышал бы обо мне и побоялся бы связываться со мной, – сказал главарь бандитов. – Сейчас я прощу твой выпендреж и дам тебе шанс убраться отсюда. Но если ты еще что-нибудь вякнешь, то на пощаду не рассчитывай. Я тебе голову оторву и сделаю из нее бурдюк для вина.
Дэньел, будто не замечая слов головореза, продолжал гнуть свое:
- А когда будешь сидеть в яме, поблагодари всех богов за то, что вообще в живых остался после встречи со мной.
Главаря бандитов трясло от гнева, а его дружки расхохотались услышав слова Дэньела.
- Кажется, тебя надо проучить, сопляк! – рявкнул главарь.
Дэньел паскудно ухмыльнулся.
- Мой “сопляк” тебе в рот не залезет, – съязвил эльф.
Это стало последней каплей для бандита. Он схватил свою железную дубину двумя руками и кинулся на Дэньела.
Эльф быстро отошел от стены. Его правая рука мгновенно взмыла над правым плечом. Левой рукой он резко рванул ремень на груди. Рукоять его меча сама скользнула в руку. Клинок со зловещим шипением выскользнул из ножен, описал в воздухе короткий полукруг, замер в тот момент, когда бандюга был уже близко.
Головорез едва не налетел грудью на острие великолепного клинка, резко остановился. Он был настолько поражен быстротой и точностью движений эльфа, что замер, не в силах даже двинуться. К тому же он боялся пошевелиться потому, что все же уперся грудью в кончик меча, и в этом месте уже набухла капля крови.
Его товарищи были уже готовы броситься на помощь своему главарю. Дэньел заметил это.
- Останови-ка своих молодцов и брось дубину, иначе я заколю тебя как поросенка, – Спокойно произнес эльф, при этом его яркие зеленые глаза холодно блеснули.
Бандюга поморщился, но послушался.
- Опустите оружие, – обратился он к своим товарищам и все хорошо слышали, как дрожал его голос. – И держитесь подальше.
- Но… - начал одноглазый бандит.
- Просто делайте, что я сказал, ослы тупоголовые! – рявкнул главарь, перебив головореза.
Дэньел скривил губы в мерзейшей ухмылке.
- Хороший мальчик, – с издевательством произнес он. – А теперь брось дубину. И твои дружки пусть то же самое сделают.
Бандит бросил дубину и обратился к товарищам:
- Вы его слышали? Делайте то, что он сказал.
Амбалы бросили оружие.
- Ну а теперь, веселая троица, сваливайте отсюда подобру-поздорову, – сказал Дэньел. – И если я узнаю, что вы еще кого-то достаете, я вас найду и изрублю на куски так быстро, что вы и заметить не успеете.
Бандюги быстро-быстро закивали. Главарь попятился назад, отходя от смертоносного клинка, упиравшегося ему в грудь, после чего резко развернулся и бросился наутек. Его дружки последовали за ним.
Бард в это время встал на ноги, поднял свою лютню и подвесил ее за спиной.
- Спасибо тебе, дружище, – обратился он к эльфу. – Я тебе теперь по гроб жизни обязан. Если бы не ты, они бы меня точно прибили.
- Я не хотел тебя спасать, – ответил Дэньел, вложив меч в ножны. – Просто этих мерзавцев нужно было проучить, а я как раз рядом оказался.
- В любом случае я тебе благодарен, – сказал бард. – Кстати меня зовут Орландо Стайнер. Для друзей просто Лан. А тебя как звать?
- Дэньел, – ответил эльф. – Дэньел Тарн.
С этими словами молодой воин двинулся к выходу из переулка. Лан последовал за ним.
- Кстати классный у тебя меч, – произнес он, идя рядом с Дэньелом. – Клинок подлиннее чем у обычного длинного меча. Да и рукоять тоже. Двуручник?
- Ага, типа того, – буркнул эльф.
- Но ведь ты держал его одной рукой, – недоуменно проговорил бард.
- Он достаточно легкий для этого, – ответил Дэньел.
- Интересно, где бы мне такой достать? – спросил Лан.
Дэньела уже начал доставать этот бесталанный рифмоплет.
- Слушай, чего ты вообще за мной плетешься? – раздраженно процедил он.
- Ты меня спас от бандюков, вот я и хочу чем-нибудь тебе отплатить за спасение, – ответил бард.
- Тогда дай мне денег или по крайней мере подскажи место, в котором можно отдохнуть, – сказал эльф. – Я устал и хочу есть. Да и выпить чего-нибудь тоже не помешает.
- Ну, денег я тебе дать не могу, так как у меня их не водится, а вот местечко, в котором можно остановиться я знаю, – произнес Лан.
- Ну и что это за местечко?
- Корчма одна. Неподалеку находится.
- Ладно, веди к своей корчме, – вздохнул Дэньел
Бард бодро нырнул в узкий проулок. Эльф пошел за ним. Лан снял из-за спины лютню, подкрутил колки, начал тренькать какую-то мелодию. Дэньел отметил, что хоть Орландо и не блещет шикарным пением, но на лютне играет просто великолепно. Легкая, успокаивающая мелодия позволила эльфу немного расслабиться.
Вдруг бард перестал играть.
- А вообще, Дэньел, куда ты путь держишь? – спросил он.
- На север, – ответил юноша.
- Куда именно? – попытался уточнить Лан. – На севере полно селений и Завиндрийских застав, не говоря уже о древних гробницах варваров, в которых, по слухам, полным-полно сокровищ, охраняемых нежитью. Тебе надо в какое-то селение? Или ты наемник и хочешь устроиться на одну из застав? А может просто ищешь приключений и решил обшарить тамошние проклятые гробницы?
- Нет, – произнес эльф. – Ты не угадал. Вообще мои дела тебя касаться не должны.
Орландо замолчал.
- Ну где твоя корчма? – спросил Дэньел. – Далеко еще?
- Да мы уже почти на месте, – ответил Бард. – Вон она. Вывеску видишь.
- Вижу.
Вскоре они подошли к корчме. Лан убрал за спину лютню, распахнул дверь и ввалился внутрь. Дэньел спокойно вошел за ним.
- Здорово, хозяин! – воскликнул бард – Как жизнь?
Пожилой корчмарь с пышными усами сплюнул, выходя из-за стойки.
- Приперся, халявщик треклятый! – проворчал он. – Так еще и дружка с собой притащил! Если ты опять будешь пытаться расплатиться за обед тренькая на своей этой лютне, певун чертов, то вылетишь отсюда, как пробка из бутылки!
- Да ладно тебе, хозяин! – мило улыбнулся бард. – Все нормально будет! Не серчай!
- Знаешь, Лан, тебе половина города хочет морду набить, и я отношусь к этой половине, – Холодно бросил корчмарь. – Ты у меня уже неделю жрешь на халяву и еще не ни разу не заплатил.
- Во-первых, не жру, а трапезничаю, – поправил Лан. – А во-вторых, не на халяву, а…
- Лан, заткнись, пожалуйста, – произнес Дэньел. – Я хочу отдохнуть немного в тишине и покое, а не слушать, как ты пытаешься оправдаться перед хозяином.
Бард замолчал.
- Вы уж простите моего друга, – обратился Дэньел к корчмарю. – У него просто голова со смещенным центром тяжести.
- Да это ни для кого не секрет.
- Нормально у меня все с головой! – обиделся бард.
Но на его слова никто внимания не обратил.
- А вы, уважаемый, кто будете? – спросил хозяин Дэньела. – Видно, что не местный. У нас эльфы не водятся.
- Действительно, я не местный, – ответил Дэньел. – Меня зовут Дэньел Тарн.
Услышав имя эльфа, корчмарь призадумался.
- Дэньел Тарн… - Задумчиво проговорил он. – Где-то я это имя слышал… Погоди-ка, а ты случайно не тот самый парень, который перебил всю банду Лютого в Коворне?
- Ну, допустим, я.
Хозяин заведения расплылся в улыбке.
- А ты молодец! – Произнес он. – Мне про тебя дочка рассказывала. Она вместе с мужем живет в Коворне. Она мне тебя довольно подробно описала, так что ты мне сразу знакомым показался. Ну а когда ты имя свое назвал, так я сразу и вспомнил о тебе. Семерых ублюдков выпотрошил. В одиночку!
- Да ты, оказывается, герой, – произнес Лан, обращаясь к Дэньелу.
- На самом деле это была не такая уж и трудная задача, – сказал Дэньел, отвечая сразу и барду и корчмарю. – Подобное мог совершить любой человек достаточно хорошо владеющий мечом. К тому же бандиты были всего лишь обычными людьми, а непобедимых людей не бывает. Да и я бы не сказал, что жители городка были мне за это благодарны. Меня теперь туда под страхом смерти не пустят после того случая.
- Это все войт, паскуда, а жители Коворна, а также я, на самом деле благодарны тебе. Если бы не ты, Лютый со своей бандой еще бы долго всех терроризировал, весь город в страхе держал... А вообще, что это вы стоите на пороге? Проходите, проходите. Занимайте любой столик. Сейчас все равно посетителей нет. Ко мне редко днем заглядывают.
Дэньел и Лан двинулись глубже в корчму, но хозяин вдруг ухватил барда за руку и задержал его.
- В этот раз я тебе долг прощу, фанфарон хриплый. Но только в этот раз, – угрожающе прошипел он, глянув в глаза барду, после чего отпустил его.
Дэньел и Орландо заняли ближайший к выходу столик. Трактирщик удалился за стойку, взял две глиняные кружки и наполнил их пивом.
- За счет заведения, – сказал он, подойдя к столику барда и эльфа, поставив кружки на стол.
- Спасибо, – поблагодарил Дэньел.
- Ты самый щедрый человек на свете, – иронично произнес Лан, за что удостоился от эльфа сердитого взгляда.
Дэньел отхлебнул из своей кружки, после чего обратился к корчмарю:
- Вы, уважаемый, случайно не знаете, где можно прикупить целебных отваров, эликсиров?
- Знаю, а что?
- Просто мне нужны припасы в дорогу, – сказал юноша.
- А ты в долгий путь собрался? – спросил трактирщик.
- Мой путь может занять несколько недель. И, наверняка, дорога будет опасной.
- Ну тогда тебе потребуется много припасов. Я тут знаю одного торгаша, который продает все эти зелья, микстуры. Неподалеку живет. Вниз по улице. У него еще на вывеске склянка какая-то намалевана.
Дэньел быстро допил пиво.
- Тогда я немедленно схожу к нему. Спасибо за пиво, уважаемый.
- Да ладно тебе, – махнул рукой корчмарь. – Главное, что благодаря тебе моя дочурка живой и невредимой осталась. Буду рад еще раз принять тебя в моем скромном заведении. Удачи в пути.
Юноша кивнул напоследок, встал из-за стола, оставив несколько серебряков хозяину, и вышел.
- Что-то я засиделся, – пробормотал Лан. – Я, наверное, пойду. Всего тебе хорошего.
- Иди, иди, – проворчал хозяин. – Вали на все четыре стороны, халявщик.
Бард только рассмеялся и вышел вслед за Дэньелом.
Эльфа он догнал на улице.
- Эй, Дэньел, ты куда собрался? – спросил Орландо.
- В лавку того торгаша. А потом уйду из города.
- Слушай, а можно я с тобой пойду?
Дэньел встал как вкопанный, изумленно посмотрел на барда.
- Что ты сказал? – спросил он, не поверив своим ушам.
- Я хочу пойти с тобой, – произнес Лан. – Это ведь не дело в одиночку по северу таскаться. Ты с ума от одиночества сойдешь. А вот я составлю тебе компанию. К тому же я, в конце концов, бард, а ты герой. О твоих похождениях я могу целую кучу баллад написать. Ну, что скажешь? Можно мне с тобой пойти?
Эльф на какое-то время задумался, после чего ухмыльнулся.
- Пожалуй, ты можешь мне пригодиться, – сказал он. – Думаю, ты можешь пойти со мной.
- Отлично! – воскликнул Лан. – Итак, скромный бард и эльфийский воитель начинают свой путь из этой вонючей дыры, называемой Керзинком!
- Ты можешь пойти со мной, – повторил Дэньел. – Но при одном условии.
- Каком?
- Будешь делать все так, как я скажу.
|
| |
| |
|
